О материалистическом подходе к явлениям языка

«Положение о знаковой природе билатеральной языковой единицы в целом, – замечает В.З. Панфилов, – логически вытекает из той концепции о сущности языка, согласно которой языковые единицы есть лишь продукт тех отношений, в которых они находятся в языковой системе, так что их качественное определение целиком порождается этими отношениями.

В философском плане такой подход к сущности языка и языковых единиц может быть охарактеризован как антисубстанционализм, или релятивизм, поскольку здесь утверждается не только примат отношений над субстанцией, но эта последняя сводится к отношениям… С точки зрения структурализма как определенного лингвистического направления, языковые явления на всех уровнях представляют собой результат тех отношений, в которых они находятся друг к другу, так что качественная определенность языковых явлений целиком определяется этими отношениями…

С позиции диалектического материализма отношение это всегда отношение вещей по какому-либо свойству, присущему каждому из них. Не существует отношения вне отношения вещей»[369].

Прежде чем говорить об отношениях вообще, необходимо разобраться, какие отношения существуют вообще и чем отличаются те отношения, с которыми имеет дело грамматика, от всех других отношений, в которые вступают вещи окружающего нас мира.

В лингвистической литературе, по крайней мере в нашей отечественной, такого исследования нет, и приходится только сожалеть об этом. Конечно, этот недостаток объясняется некоторыми объективными причинами.

«Выделение отношений, – замечает А.И. Уемов, – является более сложной задачей, чем выделение отдельных свойств. Эта задача решается в том случае, когда определение отношений становится настоятельной необходимостью. Такая необходимость возникла в процессе создания науки логики. Другие науки могли ограничиваться исследованием предметов и их свойств, не уделяя специального внимания отношениям»[370].

Следует все-таки заметить, что критики структурализма, применяя в основном правильные философские формулы, не совсем материалистически подходят к явлениям языка. Они не отдают себе достаточного отчета в том, что классики марксизма, рассматривающие отношения, имеют прежде всего в виду отношения вещей. К. Маркс писал:

«Способность вещи есть… нечто внутренне присущее вещи, хотя это внутренне присущее ей свойство может проявляться только… в ее отношении к другим вещам»[371].

И далее:

«…свойства данной вещи не возникают из ее отношения к другим вещам, а лишь обнаруживаются в таком отношении…»[372].

И здесь Маркс имеет в виду вещи, а не что-либо другое.

Почти все наши критики структурализма глубоко убеждены, что отношения между вещами это то же, что и отношение между словами. Если у философов и появляются специальные работы, посвященные категориям вещи, свойства и отношения, то подобного рода работы не дают никакого ответа на поставленный нами вопрос.