О материалистическом подходе к явлениям языка

Существование в языках мира одинаковых или сходных явлений свидетельствует о том, что в самих языках существуют факторы, способствующие возникновению подобных явлений. Например, универсалия: «Если язык исключительно суффиксальный, то это язык с послелогами; если язык исключительно префиксальный, то это язык с предлогами»[446] может быть объяснена особенностями морфологического строя языков. Послелоги в агглютинативных языках обычно возникают на основе сочетания двух имен существительных, например «гора + верх» > «гора на» = «на горе».

Наименование же целого в языках этого типа всегда предшествует названию его частей, поэтому слова, используемые для обозначения локальных отношений, не могут выступать в роли префиксов. В языках исключительно префиксальных употребление послелогов явилось бы нарушением определенного языкового режима, выражающегося в обязательной препозиции всех служебных слов или элементов, в той или иной мере уточняющих значение корней слов.

Универсалия: «…нейтрализация имеет место обычно в конечной позиции и никогда – в интервокальной позиции»[447] объясняется тем, что внутри слова могут действовать условия, препятствующие нейтрализации, например, оглушению согласных.

Нельзя представить дело таким образом, что универсалии есть нечто незыблемое. Они также могут нарушаться. Существует универсалия: «Если относительное предложение в каком-то языке предшествует имени существительному как единственная конструкция им альтернативная, то в таком случае или этот язык является языком с послелогами, или прилагательное в данном языке предшествует имени существительному, или то и другое вместе»[448]. Нужно сказать, что идея, будто бы относительное предложение может предшествовать имени существительному, является ложной. Существительному в этих случаях могут предшествовать только причастные конструкции, аналогичные по значению относительному придаточному предложению.

В некоторых финно-угорских языках, например, в пермских, мордовских и прибалтийско-финских, эта универсалия не выдерживается. В чем здесь дело? Можно предполагать, что некогда в этих языках существовали причастные конструкции, семантические аналоги придаточных предложений, которые действительно предшествовали имени существительному, как это имеет обычно место в агглютинативных языках. С течением времени под влиянием индоевропейских языков в этих языках возникли относительные придаточные предложения типа европейских и импликативная связь была нейтрализована. В языках смешанных типов универсалии могут не выдерживаться.

Необходимо отметить, что в современном языкознании универсалии очень часто или преимущественно рассматриваются в синхронном плане. Это обстоятельство очень суживает понятие универсалии.

К универсалиям необходимо подключить так называемые типовые линии различных изменений, ср., например: неустойчивость долгих гласных и различные процессы, вызванные этой неустойчивостью (сужение долгих гласных, дифтонгизация долгих гласных, сокращение долгих гласных и т.п.), неустойчивость групп согласных, неустойчивость звуков, имеющих дополнительную артикуляцию, превращение придыхательных смычных в спиранты, неустойчивость палатализованных согласных, аффрикат, превращение смычных в аффрикаты перед гласными переднего ряда и т.д.

Использование типических явлении языка в лингвистических исследованиях

Типические явления языка могут быть использованы для разных целей. Почти все исследователи указывают на возможность использования типологии для сравнительно-исторического изучения языков.

Компаративистов часто упрекают в том, что восстанавливаемые ими праязыковые архетипы не находятся на одной плоскости. Типологические методы позволяют работать над синхронной системой восстанавливаемого языка и таким образом дать возможность по одним фактам предполагать другие (сопряженные законы).

Наличие умлаута е : о пронизывает во многих индоевропейских языках в одинаковой мере как область имени, так и область глагола, что дает основание проецировать его в праязыковое состояние. Однако наличие умлаута е : о никак не соотносится с предположением, что в индоевропейском был только один гласный е. Наличие только одного гласного е потребовало бы огромной компенсации за счет развития согласных. Однако такого огромного количества согласных в индоевропейском праязыке, по-видимому, не было.

В тюркских языках более раннего периода плавные и носовые, т.е. m, n, r, l не могли употребляться в начале слова. Отсюда можно сделать вывод, что и в тюркском праязыке, во всяком случае в его более раннем состоянии, в начале слова звонкие согласные вообще не были употребительны.

В современных мордовских языках глагол практически может занимать любое место в предложении. Было ли такое положение дел изначальным?