О моем перерождении в бессмертного (СИ)

Окружающая толпа, смотрит на нас осуждающим взглядом. Видимо им не нравится, что мы общаемся на другом языке.

— А этот Окомбэ понимает человеческий?

— Чуть-чуть. Вроде как он родился на Шае, в семье рабов. По крайней мере это то, что я слышала.

Рабов… В таком случае будет труднее, чем я думал. Но все же я хочу помочь мужчине. Все дело в его виде. Он буквально трясется от страха и что-то там бормочет себе под нос. Похоже думает, что его сейчас казнить будут. Как он вообще оказался в пустыне? Может как мы? Или же потерял свою группу из-за несчастного инцидента?

Я сделал шаг вперед, и вышел на площадь. Под осуждающий свист толпы, я продолжал приближаться к Окомбэ и валяющемуся на земле мужчине. Кто-то вообще бросал в меня гнилые фрукты. Ну и козлы.

Выйдя, я осознал, что даже не придумал, что нужно сказать в такой ситуации.

«Кхм-кхм», — сымитировав прочистку горла, дьявол подкинул мне идейку. — «Значит так, внимательной слушай и повторяй: отдай мне узкоглазого, пока я не проделал дыру в твоем маленьком черепе».

Ты же не думал, что я серьезно скажу это?

«А что не так?», — искренне удивившись, спросил дьявол.

Нет… я не верю, что это правда. Он просто сымитировал голос таким образом. Он не говорил это всерьез…

«Можешь еще назвать его черным, чтоб обиднее было», — он продолжал и продолжал нести чушь серьезным голосом.

Да отвали ты! В этой ситуации совершенно неважно какой у него цвет кожи!

Ты просто хочешь в могилу меня загнать.

«Да ладно тебе. Даже в нынешнем состоянии, ты без труда можешь лишить жизни каждого из них, стоит только захотеть».

Сомневаюсь.

— Спрашиваю в последний раз! Какого хера ты вылупился на меня?! — грубым голосом спрашивал Окомбэ.

Он очень похож на постояльцев таверны моих родителей. Пропитая, опухшая рожа и сиплый голос. Только размером отличается. Те алкаши были жалкими, толстыми неудачниками. А Окомбэ мускулистый мужик метра два ростом.

— Здравствуйте. Не могли бы вы пожалуйста отпустить бедного мужчину? — я перевел взгляд на темноволосого, а затем мы снова встретились глазами с охотником.

— С хера ли? Это моя добыча.

У бедолаги были видны кровоподтеки на лице, и стертая кожа на руках.

— Добыча? И что вы собираетесь с ним делать? Это же живой человек.

— Сделаю рабом, — нагнувшись, и приблизив ко мне лицо, ответил он. — Если у тебя есть деньги заплатить, я вполне могу передумать.

— У меня нет ни копейки, — с этими словами я вынул карманы наружу.

— Тогда проваливай отсюда к чертовой матери, белозадый придурок!

— Да, вали нахрен! — поддакивал кто-то из толпы.

«Согласен! Полностью поддерживаю! Пшёл вон с площади, полудурок!», — воодушевленный дьявол был на их стороне.

— Если вы хотите сделать из него раба, тогда зачем притащили на площадь? Явно же, чтобы прилюдно поиздеваться.

— Ты еще здесь?

— Хотите поиздеваться, можете ударить меня.

— Меня дважды просить не нужно.

Окомбэ не стал церемониться, и я приготовил лицо для его удара. Мне совсем не хочется конфликта, но помочь тому бедолаге нужно. Я способен выдержать удар, даже если у него кулаки размером с лапу бурмедя.

Вот только инстинктивно, я увернулся от удара.

«Ты реально полудурок? Хочешь здесь сдохнуть?», — спросил дьявол.

Еще один удар охотника, и я снова без труда уклонился. Как будто и не я управляю телом.

«Потому что это делаю я, болван! В очередной раз спасаю твою белую задницу!».

Обязательно было делать акцент на ее цвете? И вообще, что значит ты?! Какого хрена у тебя появился контроль над моим телом?!

«Я же говорил, симбиоз стал крепче».

А вот это мне уже не нравится! Только не говори, что чем крепче он становится, тем больше у тебя контроля?

…

Эй, чего молчишь?!

«Ты же сам сказал, не говорить, если это правда».

Да ты издеваешься!

Тем временем я увернулся уже от порядка двадцати ударов охотника. Выглядело это так, будто я играюсь с ним, пока на самом деле я был просто у себя на уме и всю работу делал Зер’рак. Судя по лицу охотника, он крайне оскорблен. Оно и понятно, быть униженным ребенком, да еще и при такой толпе.

— Что вы здесь устроили? — это был голос настоятельницы.

Видимо ей доложили обстановку, и она незамедлительно решила отправиться на спасение несчастного.

— Не видишь что ли, карга старая?! Сражаемся мы! — запыхаясь, Окомбэ продолжал попытки нанести мне удар.

Хоть скорости у него совсем нет, я каждый раз чувствую мощь этих ударов. Каждый взмах, создает после себя ветряной след, видимый даже невооруженным взглядом. При прямом попадании, мне мало не покажется.

— Лично я не то чтобы сражаюсь. Скорее пытаюсь выжить, — в свою защиту высказался я.

— Немедленно прекратите! — повысила голос настоятельница.

— Пошла нахуй, старуха!

Я конечно понимаю его отношение к чужакам, но вот так обзывать своих же? Тем более такую святую женщину как настоятельница? Это взбесило меня.

Я уже даже замахнулся, чтобы что есть мочи пробить тому по животу, но крик настоятельницы вовремя остановил меня:

— Не вздумай!

Как она так быстро среагировала? Неужели прочитала мои намерения?

В итоге все закончилось тем, что этот придурок выдохся. Упав на колени, он хрипло дышал, упершись руками о землю.