О моя дорогая, моя несравненная леди (СИ)

Безусловно, и ему не доставляли никакого удовольствия многочасовые лежки на огневой позиции, когда все тело ныло от мучительного желания встать и размяться, без конца доставала разнообразная насекомая сволочь, да и попросту хотелось справить нужду. Как малую так и большую. Немногим приятнее были и наблюдения за местностью и составление карточек огня, когда глаза просто мутнели от напряжения, непрерывного всматривания в окружающий ландшафт. Даже стрельба, увлекательная в первое время, приелась по мере того как от недели к неделе нужно было сдавать зачеты и повышать, повышать, повышать ее уровень, стремясь к какому-то бесконечно далекому идеалу. Остальные занятия, способные привидеться штатскому персонажу разве что в кошмарном сне, приносили столь же мало радости. Однако Кирилл, в отличие от своего товарища по несчастью, всегда находил силы перебороть себя. Ну или - почти всегда. Если уж в ближайшие пару лет альтернативы этому все равно нет, придется стиснуть зубы и перетерпеть... неудобства. Утешая себя тем, что неудобства эти временные.

В какой-то степени этому способствовал и опыт прошлой жизни. Кирилл и сам не подозревал, но длительные медитации перед холстом, занимавшие его столько лет, оказали на него исключительно положительное влияние, развив сосредоточенность, внимание и выдержку, без которых немыслима работа художника. И пригодилось все это в самый неожиданный момент...

В общем - долго ли коротко ли, а поздней осенью, вскоре после того разговора на полигоне когда он рассказал о том как разругался с Таней и загремел в армию, капитан объявил, что отныне Кирилл - его единственный напарник.

А Стас вернулся под командование старшины Жоры и уже на следующих маневрах появился с ручным пулеметом, довольный, судя по всему, и жизнью и собой...

-Мне, строго говоря, и нужен-то был один из вас. - поделился капитан "секретной информацией".

-А зачем же тогда было брать нас двоих?

-А затем, голова твоя садовая, что при всем многообразии моих талантов, ясновидение в их число не попадает. И определить с ходу: кто из вас мне больше подойдет, я был не в состоянии.

-Ну-у? - недоверчиво протянул Кирилл. Мысль, что Ракитин может не знать чего-то наперед, казалась ему кощунственной.

-Вот тебе и - ну-у! Далеко не из каждого солдата можно сделать снайпера. Даже если у него хорошие данные. И не всегда сразу можно понять - из кого что получится. Впрочем... - он остановился. - И в обычной жизни зачастую так же бывает. Не всегда можно понять - из кого что получится. Вот ты, всю жизнь рисуешь, даже в училище престижное поступил, а чувствуешь ли ты себя настоящим художником?

Кирилл пожал плечами.

Он вообще старался не распространяться в части ни о своей профессии, ни о Репке. Люди так не любят умных.

Но капитану хватило и того, первого, разговора при встрече...

-Да нет, пожалуй. Не чувствую.

-Вот то-то и оно! Не получился из тебя пока настоящий художник. И не факт, что получится когда-нибудь, верно?

-Верно.

-А почему так? Задатки-то у тебя, видать, есть. Иначе как бы ты в училище-то свое поступил?

-В Академию. - поправил Кирилл.

-Ну, не суть!

-Не суть. - Кирилл задумался на мгновение. - Полагаю, товарищ капитан, что в отличие от снайпинга, творчество - довольно субъективная штука...

-Вот так, да? - усмехнулся Ракитин.

-Вот так. И даже если кому-то и показалось, что у меня есть задатки художника, это совершенно не гарантирует того, что и остальные также оценят меня.

-Ну ты подумай, вот козлы-то!

-Почему сразу - козлы? - пожал плечами Кирилл. - Просто у каждого свое восприятие мира и то, что мне как художнику видится так, другому человеку может представляться совершенно иначе. Вот, бывает, пишешь-пишешь картину, стараешься, из кожи вон лезешь, в каждый штришок душу вкладываешь, хочешь что-то совершенно определенное сказать... передать, а зритель потом подходит к твоей картине и видит в ней нечто совсем иное...

-Ну и пусть видит. Тебе-то - что?

-Да ничего помимо того, что непонятая мысль - мертвая мысль.

-Так может ты сам того... рисовать как следует еще не научился?

-Рисуют в подъезде, на стенке, а художник пишет...

-Ну, не суть!

-Не суть. - согласился Кирилл. - Ну ладно - я. А Да Винчи?

-Тот, который Леонардо?

-Ага. Он что, тоже писать не умел? А иначе почему вокруг евоной "Джоконды" уже полтысячи лет споры не стихают: и что это, мол, гений эпохи Возрождения сказать-то хотел такой странной и малопонятной, такой двусмысленной ухмылочкой?

Ракитин кивнул и, поразмыслив немного, сказал:

-Получается, солдат, творчество это - бой, в котором тебе гарантированно поражение.

-Получается так.

-Ну что ж, требуется определенное мужество, чтобы ввязаться в подобную схватку.

*

-Гарантировано поражение? Да нет, Максим, можешь мне поверить - поражение заранее не гарантированно никому. А особенно здесь, в горах.

Кирилл посмотрел на офицеров.

-Но фактор неожиданности... - попытался возразить лейтенант.