О мстительных некромантах и запрещенных артефактах

Обычно они загораются, едва ступишь на первую ступеньку лестницы, а сегодня почему-то тормозили, что странно. Но все же они загорелись, и путь вниз становился все более освещенным, что радовало — и так неприятно шагать по замшелым камням, но когда темно, неприятно становится вдвойне.

— Вообще, они не друзья, — почему-то начал рассказывать Рик, — но команда отменная: Дастел — лидер, Харн — фактически щит, Шей мне у них меньше всего нравится — тупо, он сила, источник, который задействует в крайних случаях Норт, но фактически Дан всегда на вторых ролях в команде. Но даже не представляю, как ты сможешь заменить Харна.

— Я тоже не особо, — честно призналась.

— А вообще в этом году Мертвые игры станут событием, — продолжил некромант.

— Почему? — Мне действительно было очень интересно.

— Так объединяют. — Я не очень поняла эту фразу, и, заметив мое недоумение, Рик пояснил: — Исконно Мертвые игры принадлежат Некросу, и традиционно именно сюда съезжались лучшие некроманты семи королевств, но пять лет назад нечто подобное начала проводить Академия прикладной магии имени Визериуса Молниеносного, и так как у них не было величия Некроса, энтузиасты заменили данную составляющую зрелищностью. Ну, там спецмагия, кресла для зрителей, напитки и печеньки, антураж, фейерверки, красочные экраны над ареной. Мишура всякая. Но всего через три года некроманты стали ездить к ним, представляешь?

— Ну, так, смутно, — пробормотала в ответ.

— К тому же у них сами игры напряженнее, — продолжил Рик. — Смотри — у нас участники сидят на помосте, у них бьются наравне с нежитью, то есть идет связка: боец — некромант.

Я остановилась.

— Плюс сама арена, — продолжил не заметивший моего испуга Рик. — Там используют пространственную магию, ловушки, лабиринт, Проклятый лес, дополнительную боевую нежить, которая атакует совершенно неожиданно, таким образом формат игр поменялся кардинально. Ну и риск соответственно, теперь гибнут не только умертвия, может умереть и сам игрок.

— Ой, — вырвалось у меня.

— Это еще не все. — И так как Рик продолжал спускаться, я тоже поторопилась выйти из ступора. — В этом году сделали еще одно изменение — на играх разрешено было участие личей. Не в качестве игрока, в качестве бойца, естественно, но лич — это сила, а у принца — это бывший маг-отступник, то есть сама понимаешь — три метра роста, триста лет боевой магии. С таким бойцом Танаэшу и команда не нужна, это все понимают, так что на Мертвых играх в этом году ожидается настоящая мясорубка.

В этот самый миг я поняла, что сделаю для Норта артефакт. Не тот, который он хочет, а другой, но очень действенный. И Эдвину также — с ним Гобби будет. А еще я подумала, что мне совсем не хочется отпускать на игры Гобби, но… но магия мертвого мага-отступника — это неисчерпаемый источник энергии, ее будет более чем достаточно для артефакта Кхада. Маг-отступник, поверить не могу! Просто не могу поверить, что такого можно было заполучить в собственные подвластные личи!

— Что-то не так, — вдруг сказал Рик.

И остановился.

Я тоже остановилась, встревоженно глядя вниз, где факелы никак не хотели загораться. Потом послышалось шипение огня, а следом рык, тихий, обозленный.

— Так, малышка, ты сейчас наверх, — тихо приказал некромант, вскидывая ладонь и призывая источник.

Рык раздался снова. На этот раз какой-то жалобный и полный… я бы сказала, что боли. А следом невнятное «Риа».

И я знаю только одно умертвие, способное нормально разговаривать. Вниз сорвалась прежде, чем Рик успел что-то сделать.

— Культяпка! — мой крик разнесся по всему склепу. — Культяпка, я сейчас!

— Каро, стоять! — заорал некромант, помчавшись за мной.

Четыре световых шара создались невероятно легко и унеслись вперед, высветив лежащую на первом уровне склепа громадную фигуру орка без руки. Орка, который лежал скрючившись, словно от невероятной боли, и бормотал, бормотал, бормотал что-то как в бреду.

Я подбежала, рухнула рядом с ним на колени, схватила огромную голову, попыталась вглядеться в потухшие глаза и… глаз не было. Совершенно не было. Никаких. Ни светящихся призрачных, ни привычных мертвых, вообще никаких.

— Культяпка, — шепот прозвучал жалко. — Культяпка, кто с тобой так?

Подбежал Рик, остановился рядом, выпустив собственные световые шары, и те зависли над нами, открывая жуткую картину — у Культяпки не было и второй руки. Он отгрыз себе ее сам, все лицо орка было заляпано мертвой черной кровью. Он отгрыз себе руки и глаза… глаза, похоже, тоже… сам.

— Риа, отойди от него, — напряженно приказал Рик.

Я плакала. Гладила умертвие по обезображенному лицу и не могла сдержать слез, а Культяпка уткнулся лбом мне в колено и тихо выл. Как от боли. Скажете, мертвые боли не чувствуют?!

— Риа, отойди, что-то не так, — прошипел некромант и попытался, взяв за плечи, поднять.