О муравьях и динозаврах. Песня кита

Двадцать дней назад мы с Эммой взяли напрокат этот кораблик, чтобы провести медовый месяц в космическом круизе. Кораблик был старый, с традиционной двигательной установкой. В эпоху прыжковых полетов в пространстве-времени наш медлительный, как улитка, катер старого образца навевал романтичные и сентиментальные чувства. Мы обогнули по орбитам спутник Земли Спейс-Сити, затем Луну, а после этого пролетели более миллиона километров по более отдаленной части Солнечной системы. Путешествие шло гладко, идиллически, как в старой пасторальной песенке, но накануне нашего возвращения события приняли неожиданный оборот.

Астероид находился всего в пятидесяти километрах от носа нашего корабля и виднелся на темном фоне космоса отчетливо и реально, как музейный экспонат на черной шелковой подушке. Я был уверен, что это не ночной кошмар.

— Нужно что-то делать, — сказал я.

Как обычно, я призвал к действию, а Эмма тут же взялась разрабатывать детали.

— Нужно выстрелить в него двигателем и сбить с курса.

Компьютерная симуляция подтвердила, что это осуществимо, но проделать операцию следовало в течение 24 минут. А когда планетоид минует этот участок своей траектории, предпринимать что-то будет поздно.

Времени для сомнений и колебаний не осталось. Мы отошли от астероида на безопасное расстояние в 100 километров и отдали приказ компьютеру. От хвостовой части корпуса отделился двигатель. Мы наблюдали в иллюминатор, как цилиндр извергнул голубое пламя и направился к скале. Почти сразу пламя превратилось в маленькую сияющую звездочку. Мы, затаив дыхание, наблюдали, как она соприкоснулась с массивным валуном, парящим в космосе. Сначала коротко вспыхнуло, а в следующий миг из астероида вырвался огромный огненный шар, который быстро расширялся, как будто внезапно вспыхнуло новое солнце, и пламя рвануло к нам. И когда казалось, что ад поглотит наш корабль, расширение замедлилось, пламя стало уменьшаться, а затем погасло. Перед нами вновь был астероид, и на его поверхности мы отчетливо видели след от взрыва двигателя — кратер диаметром не менее трех тысяч метров. Из астероида вылетали бесчисленные светящиеся точки — куски раскаленного вещества, выброшенного взрывом; один из них пронесся совсем рядом с кораблем. Компьютер определял новую траекторию астероида, и мы нервно ждали.

— Изменение траектории небесного тела осуществлено успешно. Оно не столкнется с Землей, а станет ее спутником на орбите с удалением 58 037 километров, — сообщил компьютер.

Мы с Эммой обнялись, донельзя счастливые тем, что наши действия увенчались успехом.

— Как ты думаешь, прокатчики взыщут с нас стоимость погубленного двигателя? — полушутя спросила Эмма.

— Неужели они осмелятся предъявлять претензии спасителям человечества? Кроме того, этот планетоид теперь является нашей полной собственностью. Добыча полезных ископаемых принесет нам миллиарды!

Счастливые и донельзя гордые тем, что спасли мир от гибели, мы запустили оставшийся двигатель и направились домой. По пути мы снова и снова вызывали Землю и все так же не получали ответов на наши сигналы. Естественно, мы снова встревожились и чем дальше, тем сильнее волновались, безуспешно пытаясь представить, что же там могло случиться.

Один двигатель не мог обеспечить хорошую скорость. Астероид быстро улетел от нас в сторону Земли и пропал из виду. Эмма, следившая за его движением по экрану, вдруг закричала:

— Земля! Боже мой! Посмотри на Землю!

Я посмотрел в иллюминатор, но с такого расстояния Земля представлялась лишь блестящим голубым шаром не больше бильярдного. Эмма ткнула пальцем в увеличенное изображение на экране. Я вгляделся в него и опешил: с континентами что-то было не так. Они изменились, их очертания совершенно не походили на те, что я знал с детства.

Мы обратились за помощью к компьютеру, и тот объяснил:

— Вы видите форму и распределение континентов конца мелового периода, в частности суперконтинент Гондвану.

— Что? Меловой период? А как… сколько лет назад он был?!

— Около 65 миллионов лет назад. Но ваш вопрос поставлен некорректно. Многие признаки указывают на то, что меловой период не «был», а есть сейчас.

Компьютер не ошибся. Мы поняли, почему на Земле стоит радиомолчание — человечества еще не существует.