О мышах и о людях

— Я не забыл, уж говорю тебе, чёрт побери, — тихо произнёс Ленни. — Спрятаться в кустах и ждать Джорджа, вот. — Он натянул шляпу ниже на глаза. — Джордж придёт и задаст мне чертей, — продолжал он. — Джордж захочет стать один, и чтобы я его не донимал. — Он повернулся и посмотрел на яркие верхушки гор. — Я могу прямо сейчас пойти и сыскать себе пещеру, — грустно молвил он. — У меня никогда не будет кетчупа, но мне всё равно. Если я не нужен Джорджу… я уйду. Уйду.

И тут из головы Ленни вышла маленькая толстая старушонка. Она носила толстые, выпуклые, как бычьи глаза, очки, она была одета в большой клетчатый передник с карманами — вся такая накрахмаленная и чистенькая. Она остановилась перед Ленни, руки в боки, и неодобрительно посмотрела на него.

Когда она заговорила, это был голос Ленни.

— Сколько раз я тебе твердила, — сказала она, — чтобы ты слушался Джорджа, потому что он такой хороший парень и по–доброму к тебе относится. Но ты же никогда меня не слушал. Ты поступал дурно.

Ленни ответил ей:

— Я старался, тёть Клара, да, старался, мэм. Я старался и старался. Но ничего не получилось.

— Ты никогда не думал о Джордже, — продолжала она голосом Ленни. — Он всё время заботился о тебе и делал для тебя хорошее. Когда он получал кусок пирога, то всегда большую часть отдавал тебе. А если бы у него был кетчуп, он бы отдал тебе его весь.

— Я знаю, — несчастным голосом отозвался Ленни. — Я старался, тёть Клара, да, мэм. Я старался и старался.

Она перебила:

— Он мог бы хорошо проводить время, если бы не ты. Он бы получил свои деньжата и завис бы в борделе, или мог бы потолкаться в бильярдной, сгонять партейку в снукер. Но ему приходилось заботиться о тебе.

Ленни в раскаянье застонал.

— Я знаю, тёть Клара, мэм. Я прямо сейчас уйду в горы, и найду пещеру, и стану жить там, чтобы больше не делать плохо Джорджу.

— Ты только говоришь, — резко возразила она. — Ты всегда так говоришь, но ты же сукенсыновски хорошо знаешь, что никогда этого не сделаешь. Ты так и будешь вечно ошиваться поблиз и доставать Джорджа.

Ленни отвечал:

— Я могу уйти прямо сейчас. Джордж всё равно теперь не позволит мне глядеть за кроликами.

Тётка Клара вдруг исчезла, а из головы Ленни выпрыгнул здоровенный кролик. Он сел перед Ленни на задние лапы, пошевелил ушами и сморщил нос. А потом заговорил — тоже голосом Ленни.

— Ходить за кроликами, — произнёс он насмешливо. — Ты полоумный дурак. Ты не годишься даже ботинки кроликам лизать. Ты же забудешь про них, оставишь бедняг голодными — вот чего ты сделаешь. И что тогда подумает Джордж?

— Я не забуду! — громко возразил Ленни.

— Да чёрта с два, — отрезал кролик. — Ты не стоишь даже ржавых гвоздей, которыми тебя будут приколачивать в аду. Видит бог, Джордж сделал всё, чтобы вытащить тебя из сточной канавы, но ничё хорошего из этого не вышло. Если ты думаешь, что Джордж позволит тебе глядеть за кроликами, ты даже больше чокнутый, чем кажешься снаружи. Нет уж, он не разрешит. Он возьмёт хороший дрын и повыбьет из тебя дурь, вот чего он сделает.

Тогда Ленни воинственно произнёс:

— Ничего такого не будет. Джордж не сделает ничего такого. Я знаю Джорджа с тех пор… забыл с каких, но он никогда не поднимал на меня руку с дрыном. Он хорошо ко мне относится. Он не станет серчать на меня.

— Да ты его достал, — сказал кролик. — Он повыбьет из тебя чертей и уйдёт, вот так–то.

— Он не сделает этого! — яростно вскричал Ленни. — Он не сделает ничего такого. Я знаю Джорджа. Мы с ним вместе с не помню каких пор.

Но кролик снова и снова твердил: он бросит тебя, ты полоумный дурак, он бросит тебя одного, он уйдёт от тебя, дурак полоумный…

Ленни закрыл уши руками.

— Нет, я говорю тебе, нет! — кричал он. — О, господи! Джордж, Джордж, Джордж!

Джордж тихо вышел из зарослей, и кролик поспешил вернуться в голову Ленни.

Джордж тихонько сказал:

— Ну и какого чёрта ты орёшь?

Ленни встал на колени.

— Ты не бросишь меня, ведь правда, Джордж?! Я знаю, что не бросишь.

Джордж подошёл на негнущихся ногах и присел рядом.

— Нет, — обронил он.

— Я знал это, — кричал Ленни. — Я знал, что ты не сделаешь ничего такого.

Джордж молчал.

Ленни позвал:

— Джордж…

— У?

— Я сделал ещё одну плохую вещь.

— Это не важно, — сказал Джордж и снова замолчал.

Солнце касалось теперь только самых верхушек хребта Габилан. Тени в долине становились мягче и синели. Издалека донеслась перекличка мужских голосов. Джордж повернулся и прислушался.

Ленни тихонько позвал:

— Джордж…

— У?

— Ты не задашь мне чертей?

— Задам тебе чертей?

— Ну да, как ты делал раньше. Типа: если бы не ты, я бы поднял мои полсотни баксов и…

— Господи Иисусе, Ленни! Ты не можешь запомнить ничего полезного, но зато помнишь каждое моё слово.

— Так ты будешь это говорить?

Джордж поёжился. Произнёс безжизненным голосом:

— Если бы я был один, как легко мне жилось бы. — Его голос звучал монотонно, без выражения. — У меня была бы работёнка, а не куча заморочек.

Он остановился.

— А в конце месяца… — подсказал Ленни.

— А в конце месяца я бы получил свои полсотни баксов и забурился бы… в бордель… — он снова замолчал.

Ленни с тревогой посмотрел на него.