О началах, истоках, достоинствах, делах рыцарских и внутренних славного народа литовского, жмудского и русского, доселе никогда никем не исследованна

Потом, когда оные войска из Литвы вытянулись,
Те в Чехию, те в Венгрию, те в Пруссию путь держали,
Прусского мастера отряд шел лениво,
И литовцами он помучился по лесам живо.
Ольгерд тоже с сыном своим, Владимиром, вместе
Выхожил из Пруссии, встретился вдруг с одним отрядом
Прусским над Юрией, рекой, прямо на рассвете.
Немцы сразу же построились для встречи.[174]
Литва тоже добычу оную в леса отослала
С больными и лишь самых сильных к битве призвала.
Ударили друг на другу так, что аж сцепились.
Так с обеих сторон заключение миратак понимали.
Потом крестоносец выехал на гарц вызывающе,
На фризском жеребце с умениембольшим гарцуя.
Железная ему прилобница заслоняла голову,
И панцирем покрыли брюхо его кольца из проволоки
В коже ему железные вооружились ноги,
В поясе золотом показался как Полиф суровый
Кираса блестящая железа почти нормбергского
Так мощно члены тела укрыл все.
Сказал: «Если между вами найдется тот из Литвы,
Кто бы поединком хотел со мной скоротать битву,
Пусть за свободу отчизны сегодня постоит свою,
Не теряя столько душ, я на площади постою.
Пусть встретится за всех, и кто кого победит,
Пусть уже выигранную битву со своей стороны назовет.
Если я кровью собственной душу вылью,
Пруссию власти литовской сразу же предоставить должен,
А если я кровью своей из вас кого убью,
Уже я сам вас всех во власть немцам покорю.
Что ваше с княжеством богатство уже рыцарское будет,
И князь ваш с вами в неволю сядет».
Так он кончал, своей надменной губой слова извергал,
Железом утяжеленный едва его жеребец двигал.
Dаstiсht und Litаw! крикнул, въехал в Юрию, реку,
Крестоносский туда рубеж вынес с радостной рукой,
Войска с обеих сторон встали, в своем деле в мире,
И Борейко, который своигоды оставил в бою,
Мускулистой, лосиной шкурой укрытый для защиты
Вскочил, говоря: «Покажем сразу, немец, мощь свою!»
Как тигр, когда тот раздражен,
Когда детей его отняли [174v]
Сердце имея раненное любовью к детям,
С такой смелостью скаканул литовский Ахиллес,
Дал немцу кистенем, что даже жеребец наклонился,
Шпага из руки выпала, одежды гордые помял,
Борейкович к крестоносцу подскочил, схватил его
Сразу же с оружием. И так главаря с добычей взял…
Принес его к своим рыцарь со славной победой.
После оба войска с инстинктом двигаются,
Колонны со знаменами с криком, вверх их поднимают.
Пеший копья, и ездовые копья складывают.
И Русь с Литвой стрелами солнце заслоняет.
И когда Феб был в половине голубой дороги,
Литва, видя эту немецкую мощь суровую,
Начеку будучи, с Русью в леса уходила,
И из засад хитрых крестоносцев била.
Так ушли. Пользу прусскую взяли всю они,
Немцы тоже обратили назад свои знамена спущенные,
Ольгерд и Кейстут с сыновьями разоренные волости
Починяли вновь вблизи от Пруссии.