О нас по-настоящему

Я вскочил с кресла. От сердца оторвались все сосуды, и оно рухнуло вниз. Мне показалось, что мне даже стало тяжело дышать, так я испугался за него.

Егор бросил колун и зажал рану.

Забыв о мерах предосторожности от вируса, о которых днем и ночью писали в интернете, через мгновение я оказался около его калитки, она была заперта.

– Егор, ты как?

– В порядке, – ответил он. – Я справлюсь.

– Я хочу помочь!

Послышался щелчок, калитка открылась. Он стоял на одной ноге, левой рукой держался за калитку, правой зажимал рану, но это не помогало, кровь стекала по лодыжке к пальцам и капала с мизинца на землю.

– Дойти сможешь?

– Только прыжками.

Недолго думая, я взял его на руки.

Никогда, никого, кроме Катерины я не брал на руки, и это было один раз, в день свадьбы.

Он обнял меня за шею…

– Сорри, я тебя испачкал.

– Ничего.

Я чувствовал его дыхание на своем лице, боковым зрением видел, что он смотрит на меня и слегка улыбается, как будто он прочитал мои мыли, когда я за ним наблюдал и специально нанес себе эту рану. Я посмотрел ему в глаза.

– Почему ты улыбаешься?

– Так… странно.

Я посадил его на лавку на крыльце. Кровь продолжала течь. Я снял свою футболку и замотал его лодыжку.

Он заметил на моем запястье браслет, который подарил на день рождения. Коснулся его пальцами, улыбнулся. Да, иногда я его надевал.

– Где у тебя перекись и вся эта приблуда?

– По коридору направо кухня, около двери слева шкаф, там аптечка.

Всего два раза у нас был тактильный контакт. Первый, он дотронулся до меня, когда был с Ники у нас в гостях и второй, в машине, когда мы целовались. Сейчас я смог почувствовать его практически всего. От этого голова шла кругом. Надо было в аптечке еще и нашатырь захватить.

Я обработал рану и забинтовал.

– Завтра надо поменять повязку, а то прилипнет.

– Спасибо большое. Ты постоянно спасаешь меня.

– Мне не сложно.

– Тогда, может, еще раз спасешь? – Егор улыбнулся. – От голода. Я хотел шашлык пожарить, но, боюсь, дрова рубить уже не смогу.

– Хорошо.

И тут меня осенило.

– Ничего, что я без маски и перчаток?

Он ухмыльнулся.

– Поздно. Поздно. Мы уже заразились…

На улице стало прохладно, и, когда я рубил дрова, он принес мне свою футболку. Наши размеры совпали.

– Может, тогда и на ужин останешься? – робко спросил он.

Я согласился.

Когда мы жарили шашлык, Егор накинул старую куртку, но продолжал ежиться. Мне хотелось его обнять, прижать к себе, согреть. Но тогда бы мне стало плевать и на шашлык, и на весь мир вокруг. Хотя в тот момент в этом мире нас и так было только двое. Природа утихла, и лишь изредка потрескивали угли и шипел сок, стекающий с мяса.

Я как будто увидел нас со стороны, две счастливые души в квадрате света, а вокруг тьма…

Мы молчали, но тягостным это молчание не было. По крайней мере, для меня. Но, судя по его умиротворенному лицу, для него тоже. Что-то более главное происходило сейчас здесь, и только оно было важно, а не пустая болтовня. Единственное, чего не хватало, это его прикосновений.

За ужином Егор включил альбом Джордж Майкла «Songs from the Last Century» и достал красное вино.

– Тебе не одиноко тут одному?

– Нет. Я знаю, что ты за мной наблюдаешь.

Он смотрел на мою реакцию. Я смущенно улыбнулся.

– А если серьезно?

– Я смотрю на свое вынужденное одиночество с философской точки зрения. Я не бухаю, отдыхаю от шума – оказывается, в тишине есть свои прелести и даже пришла мысль написать книгу.

Я удивился.

– Интересно. На какую тему?

– Не расскажу, вот напишу и прочитаешь.

– Хорошо.

– Ты и так слишком много обо мне знаешь из моих историй на сайте.

Снова уличил.

– Ты не находишь, что это не честно?

– Что именно?

– То, что я прочитал только одну твою статью, а ты практически проник в мою душу.

– У меня нет ничего интересного.

– Позволь мне это самому решить.

Егор взял телефон.

– Ты в тот журнал еще пишешь?

– Нет. Его давно перестали издавать.

– Но в интернете наверняка остались старые номера.

Он подмигнул мне и углубился в поиск моих мыслей.

Я не помню, когда последний раз мне было так спокойно. Мысли о реальности, которые пытались влезть в голову, о Катерине, о том, что будет дальше, сегодня, завтра, через неделю, о вирусе, я гнал прочь. Я хотел существовать только этой секундой.

– Нашел! – воскликнул Егор.

Он пересел на диван и предложил мне сесть рядом. Я сел.

Он как ни в чем не бывало положил свободную руку мне на ногу.

– Мои мысли тогда и сейчас очень отличаются.

– Это тебе так кажется. «Чудесная страна», – прочитал он название и посмотрел на меня. Я закрыл глаза и улыбнулся.

– Прекрасная страна, в которой нет места разочарованию, печали и тоске…

Страна, где всегда светит солнце, голубое небо никогда не прячется за хмурыми тучами, а если идет дождь, то грибной, и каждая капелька превращается в бриллианты в лучах дневного светила…