О нашем жилище

«Симон из Кентербери, плотник, предстал перед мэром и олдерменами в следующую субботу после дня св. Мартина, во второй год правления короля Эдуарда, сына короля Эдуарда, и заявил, что он построит из собственных средств, «под ключ», для Уильяма из Хейнингтона, меховщика, до праздника Пасхи следующего года «зал и комнаты с трубой (камином), и кладовую между названными залом и комнатой; и «светлицу» (соллар) над комнатой и кладовой; а также «ориоль» (эркер, большое окно, сильно выдвинутое из плоскости стены) в конце зала, над высокой скамьей (помостом); и еще одну ступень с «ориолем» от уровня земли до дверей в названный зал; и два помещения, одно супротив другого, для погребов под залом; и нишу для водостока, с двумя трубами, ведущими в названный водосток; и одну конюшню… длиной, между названным залом и старой кухней, двенадцати футов шириной, с малой «светлицей» над каждым стойлом; и высокий чердак над названной «светлицей»; и с одного конца «светлицы» должна быть кухня с трубой; и еще должен быть устроен «ориоль» между названным залом и старой комнатой, шириной восемь футов… И названный Уильям из Хейнигтона заявил, что он обязался заплатить вышеупомянутому Симону за вышеперечисленные работы сумму в 9 фунтов 5 шиллингов 4 пенса, полсотни шкурок весенней куницы, мех на женский плащ и мех на платье для названного Симона…»

Было бы жаль сокращать выписку еще больше, ведь она весьма красноречива. Мы говорили о низкой цене даже квалифицированного труда, и действительно: вместе со стоимостью меха гонорар мастеру, его подмастерьям, плата за материал составили около 20 фунтов стерлингов. На 1308 год это была немалая сумма, эквивалентная целому стаду коров, но боевой рыцарский конь, к примеру, мог цениться и в два раза дороже. Из текста видно подтверждение и тому, что в строгом смысле строительство дома совершенно заново, на новом месте было делом нечастым - обычно речь идет о перестройке и расширении куда более древнего здания. Все из того же текста следует привычность распределения функций между разными помещениями, точность знания заказчиком того, что и в каких объемах ему нужно; заметны несомненная привычность использования довольно больших поверхностей остекления (пусть еще в мелкоячеистых переплетах), раз речь идет о двух больших эркерах, внимание к устройству кухонь и отводу воды. Но заметно также и отсутствие упоминания о ванной комнате - ее роль выполняла кухня, где для этой цели стояла огромная деревянная кадка.

37. Л. Брусиловский, Н. Матусевич, К. Пентешин, А. Товбин. Жилой дом. Сестрорецк. 1983 год. Планировочная схема

Понадобилось два десятилетия, чтобы советским архитекторам удалось сделать «гибкой» мощную строительную индустрию и научиться монтировать композицию многоэтажных домов из крупных сборных элементов. Оперируя ограниченным набором строительных деталей, наиболее творчески мыслящим проектировщикам удалось перейти от идеи типового дома к идее жилого комплекса, формируемого из набора так называемых блок-секций, соединяемых друг с другом в различных сочетаниях. В 70-е и особенно 80-е годы в Москве, Ленинграде, Минске, Киеве и других городах возникают жилые районы, каждый из которых обладает собственным характером. Стремление к рациональности и экономности решения объединяется теперь со всеобщим тяготением к разнообразию жилой среды, в результате всякий раз складывается специфический компромисс. В настоящее время интенсивно продолжается поиск таких «гибких» технологий, которые позволили бы каждый жилой комплекс собирать на основе индивидуального творческого решения. Трудность этой задачи проступает со всей ясностью, если учесть, что ежегодно в стране вводятся в строй более двух миллионов квартир