О науке и искусстве

Кость есть несгибаемое твердое тело, способное к сопротивлению; она лишена ощущения и завершается на своих концах хрящами. Костный мозг состоит из губчатого вещества, крови и мягкого жира, покрытого тончайшим покровом. Губчатое вещество состоит из кости, жира и крови.

* * *

О живописец-анатом! Желая, чтобы твои обнаженные фигуры обнаруживали все свои чувства, берегись, как бы чрезмерное знание костей, сухожилий и мышц не сделало тебя деревянным живописцем.

Итак, во избежание этого смотри, каким образом у стариков или худых мышцы покрывают или облекают кости; и кроме того, заметь правило, как те же самые мышцы заполняют снаружи промежутки, между ними находящиеся, каковы мышцы, которые никогда, ни при какой степени тучности не перестают быть заметными, и каковы те, которые при малейшей тучности перестают быть заметными в местах своего соприкосновения. Весьма часты случаи, когда из нескольких мышц при пополнении получается одна, а при похудании и постарении из одной мышцы образуется несколько. И в этом рассуждении будут показаны на своем месте все их особенности, и всего более особенности их в тех промежутках, которые находятся между суставами каждого члена и так далее.

Также ты не преминешь сказать о разнообразии, которое приобретают названные мышцы какого-либо животного около суставов его членов благодаря различию движений каждого члена, ибо на той или иной стороне этих суставов мышцы вовсе перестают быть заметными из-за увеличения или уменьшения количества мяса, образующего их.

* * *

О сердце и кровообращении

Чудесное орудие, изобретенное верховным художником.

Сердце как таковое – не источник жизни, а сосуд, сделанный из плотной мускулатуры, оживляемый и питаемый артерией и веной, подобно прочим мускулам. В самом деле, кровь и жилы, в нем очищающиеся, являются жизнью и питанием других мускулов, и оно такой плотности, что огонь едва может ему повредить. Это видно на сожженных людях, у которых, когда кости их превратились в пепел, сердце еще внутри кроваво.

* * *

О питании и пищеварении

Каким образом тело животного непрерывно умирает и возрождается. Тело всякой питающейся вещи непрерывно умирает и непрерывно возрождается, ибо пища войти может только туда, где прежняя пища испарилась, и когда она испарилась, жизни больше нет, и если пищу исчезнувшую не возместить таким же количеством новой, жизнь лишится своего здравия, и если ты их этой пищи лишишь вовсе, то жизнь вовсе окажется разрушенной. Но если будешь возмещать столько, сколько разрушается за день, то будет вновь рождаться столько жизни, сколько тратится, наподобие света свечи, питаемого влагой этой свечи, который, благодаря весьма быстрому притоку снизу непрерывно восстанавливает то, что наверху, умирая, уничтожается и, умирая, из блестящего света обращается в темный дым; смерть эта непрерывна, как непрерывен и этот дым, и непрерывность этого дыма та же, что непрерывность питания, и мгновенно весь свет мертв и весь родился вновь вместе с движением пищи своей.

* * *

О головном и спинном мозге и об органах чувств

Если ты разрежешь луковицу посредине, то сможешь увидеть и сосчитать все слои или оболочки, кругообразно прикрывавшие центр луковицы. Так же точно, если разрежешь посредине человеческую голову, то сначала разрежешь волосы, затем кожу, затем мускулистое мясо и надчерепную оболочку, затем череп и внутри его твердую и мягкую мозговую оболочку, засим опять твердую и мягкую оболочку и дивное сплетение; и их основание – кость.

* * *

Лягушка сохраняет жизнь в течение нескольких часов после удаления головы и сердца и внутренностей, но если проколешь этот нерв, она немедленно же скорчивается и умирает.

Все нервы животных берут начало отсюда; когда его [этот нерв, то есть спинной мозг] прокалывают, наступает сразу смерть.

Лягушка сразу умирает, если проколоть ее спинной мозг, хотя до того она жила без головы, без сердца и каких бы то ни было внутренностей и кожи. И потому кажется, что здесь находится основание движения и жизни.

* * *