О назначении частей человеческого тела

Для обоих глаз, глядящих одновременно, те части, которые оставались невидимы для маза каждого глаза в отдельности, станут совершенно невидимы[123]. Вот почему, если смотреть на предмет одновременно двумя глазами, то от глаз будет меньше скрыто, чем если смотреть одним глазом, безразлично каким. Если отойдя дальше от колонны, ты будешь поочередно открывать и закрывать каждый глаз, смотря на колонну, тебе покажется, что она внезапно сместилась. Если ты закроешь правый глаз, тебе покажется, что она перешла на его сторону, а если ты закроешь левый, то — на другую сторону. Тебе покажется, что колонна перешла на левую сторону, если ты откроешь правый глаз, 824. и на правую сторону, если ты откроешь левый. Правому глазу кажется, что колонна скорее находится слева, а левому глазу — справа. Для обоих глаз, смотрящих одновременно, она кажется занимающей промежуточное место между тем, которое она, казалось, занимала, когда глядели одним глазом. Если тебе вздумается наблюдать таким же способом какую-нибудь из звезд или даже луну, в особенности во время полнолуния, когда она закруглена со всех сторон, тебе покажется что она вдруг перешла направо, если ты откроешь левый глаз, закрыв правый, и подвинулась налево, если ты сделаешь обратное. Все это так очевидно для всех тех, которые, испытали это; что же касается неизбежной причины этого явления, то мы только что объяснили ее с помощью чертежа. С другой стороны, если ты будешь вращать одним глазом и зрачок окажется внизу, видимый предмет покажется опущенным; если зрачок окажется наверху, произойдет обратное. В этом ты также можешь убедиться на опыте. Без предварительного объяснения ты не мог бы понять причину 825. этих явлений. Ведь если оси зрительных конусов не находятся в одной плоскости, то неизбежно одному глазу предмет покажется приподнятым, а другому — опущенным. Ведь конус, у которого ось более приподнята, чем ось другого, весь целиком будет также приподнят. Когда конус падает на наблюдаемый предмет с более низкого места, то и лучи, находящиеся в той же плоскости, более опущены, а конус, падающий с более высокого места, наоборот. Но если видимый предмет благодаря более высоким лучам кажется расположенным выше, а воспринимаемый более низкими лучами, кажется ниже, то, естественно, предмет покажется выше, если он воспринимается более высоким конусом, и ниже, если конус ниже. Ты мог бы получить ясное доказательство того, что я говорю, если после того, как ты, прижав один глаз таким образом, чтобы зрачок находился или ниже или выше, рассматривал предмет, казавшийся тебе тогда ошибочно двойным, захотел бы, закрыв этот глаз, смотреть на этот предмет другим. В этом случае получается полное представление о положении созерцаемого предмета. Это то самое изображение, которое находилось в ныне закрытом глазу, когда он был открыт. Другое изображение остается неподвижным, сохраняя положение, которое оно имело с самого начала. Однако, когда оба глаза в их естественном положении воспринимали только один предмет, представление о положении тотчас же менялось; как только закрывали какой-либо глаз, предмет, казалось, перескакивал на другое место, а если глаз снова открывали, опять менял его. Никогда он не оставался на одном и том же месте, если закрывали или открывали безразлично какой глаз. Если мы при помощи давления приподнимаем или опускаем зрачок, одна видимость положения исчезает полностью, а другая — остается неподвижной, при закрывании одного глаза, то отсюда следует, что не всякое смещение зрачка делает двойным рассматриваемый предмет, но только то, которое поднимает или опускает его больше, чем он есть в естественном состоянии. Смещения в сторону большого или малого угла показывают нам предмет правее или левее, но не двойным. В самом деле, так как оси конусов остаются в одной плоскости, то те, у кого глаза скошены или после рождения, 827. или в утробной жизни плода, но у которых ни тот, ни другой зрачок не поднят, а только приближается или удаляется от носа [страбизм — В.Т.] не страдают нарушением зрения. Но те, у которых зрачок направлен или слишком вниз, или слишком вверх, с большим трудом поворачивают и удерживают его на одной линии, чтобы ясно различать предметы. Доказательством того, что каждый предмет воспринимается на том месте, которое он занимает, служит то, что чувство осязания, руководимое зрением, не ошибается и не ищет в ином месте предметы, ему ясно показанные. Не говоря уже о других доказательствах этого явления, мы скажем, что люди, лишенные одного глаза или пользующиеся сразу обоими глазами, с легкостью продевают нитку через ушко самых тонких иголок, что они не могли бы сделать, если бы они ясно не различали предметы. Но так как каждый предмет, как мы уже говорили, созерцается рядом с другим, то вполне естественно, что при сравнении его с окружающими предметами он покажется нам находящимся то справа, то слева, то прямо. В этих рассуждениях нет противоречия. 828. Существуют тысячи других доказательств оптических проблем, которые мы в данный момент не можем перечислить. То, что я по этому поводу сказал, даже не было написано по собственной воле, но, как я уже сказал, по велению божества. Его дело судить, сохранили ли мы при рассмотрении этого вопроса надлежащую меру по отношению ко всему нашему труду.