О носах и замках (СИ)

— Тогда что же вы здесь искали?

— Лекарство! — выпалила Полли, не задумываясь, и тут же пожалела о сказанном.

— Неужели?

Доктор Доу, стоящий почти в упор к ней — так близко, что она даже не смогла бы поднять руки, не задев его, — сейчас походил на ее школьного учителя-изверга мистера Веррука. Все эти годы она старалась стереть этого монстра из памяти, и сейчас страх поселил в ней тлетворную, абсурдную, но ужасную мысль: «Это он…». Она совершенно забыла, что она взрослая и что ее школьному учителю здесь попросту неоткуда взяться. Полли могла лишь думать: «Как можно так долго не моргать?!».

Газовый рожок горел где-то за спиной доктора, и все его лицо было затемнено. При этом она видела практически каждую морщинку на нем. Будто бы вросшие в кожу веки, жесткие почти черные губы, неподвижный взгляд.

— Говорите.

— Ка… катастрофа… Я разбилась. Винты заглохли, а оболочки порвались. Мой аэро-цикл рухнул на землю. Я почти умерла.

— Почти?

— Я долго-долго лежала в больнице. Кости зажили, но все тело болит до сих пор. А ссадины и сечас почему-то не сходят. Утром и днем они меня практически не беспокоят, но к ночи мне становится больнее всего.

— Покажите мне.

— Что? Нет, я…

— Покажите мне. — Это прозвучало так зловеще, что Полли поняла — выбора у нее нет.

С чувством ужаса и стыда она сбросила с плеч свой халат, оставшись в одной ночной рубашке. Рубашка эта была без рукавов — она открывала шею и плечи, висела на изящных ключицах всего лишь на двух кружевных тесемках. Полли попыталась стыдливо прикрыться руками. И плечи, и руки, и шея девушки были во множестве покрыты фиолетовыми ссадинами и уродливыми синяками.

Доктор Доу придвинулся еще ближе к Полли и бесцеремонно взял ее тремя пальцами за подбородок, поднял ее голову.

— Что… что вы делаете? — голос девушки сорвался. Она попыталась вырвать подбородок, но он держал ее крепко.

Доктор Доу провел большим пальцем по ее скуле.

— Что это такое? — спросил он, разглядывая собственный палец, на котором остался тонкий слой… нежной кремово-розовой кожи Полли Трикк.

Полли опустила глаза, стыд перекрыл прочие чувства.

Но доктор и без того понял, что это краска — косметическое средство, пудра, белила и румяна. На самом деле все лицо Полли было покрыто ссадинами, и она пошла на ухищрение, чтобы скрыть это.

— Женщина всегда выдает себя за кого угодно, но только не за себя саму, — ровным безразличным тоном проговорил доктор Доу, отступил от Полли, взял со стола с инструментами полотняную салфетку, быстро чем-то ее промокнул и протянул девушке.

— Стирайте, — велел он.

— И не подумаю. Что вы себе…

— Стирайте. Немедленно.

Глядя на доктора с яростью, Полли вырвала из его пальцев салфетку и принялась стирать с себя маску красоты и утонченности, которую она с таким трудом сделала. Постепенно стало видно ее настоящее лицо — ужасное из-за синяков. Никаких отеков, никаких опухлостей — лишь пятна. Жуткие, зловещие пятна. Глядя на Полли, можно было подумать, что она лежала на траве, наслаждалась легким осенним ветерком и просто заснула. А потом пошел сильный град, и она не просыпалась, позволяя избивать себя, пока он не закончился.

— Я сразу заметил, что с вами что-то не так, — сказал доктор. — Только не мог понять, что именно. Ваша маскировка удалась на славу. — Это была не похвала, а осуждение. — Что вам сказал ваш доктор?

— Он… он ничего не сказал. Сказал, что постепенно все пройдет.

Лицо доктора Доу обрело признаки жизни — его бровь изогнулась и приподнялась, что выражало сомнение и недоверие.

— Так он ничего не сказал? Или все же сказал, что все пройдет?

Полли поняла, что сглупила и оговорилась, но вернуться во времени не смогла, несмотря на невероятно сильное желание. К сожалению, помимо желания в подобных случаях нужен еще и рычаг специальной машины под рукой.

Доктор Доу снова подошел к ней вплотную, снова нагло взял ее за подбородок. Только теперь взгляд его был иным. Если до этого он глядел на нее, как на человека, которого он презирает и подозревает, то сейчас он в ней, кажется, и вовсе не видел человека — лишь обладателя занимательной болезни.

— Вы говорите, это следствие катастрофы? — спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Полагаю, отеки долго не спадали, даже кости срослись быстрее, это так? Не говорите, я и так знаю, что это так.

Доктор потрогал — или вернее, потыкал указательным пальцем ее скулу, ее щеку.

— Эй! — вскрикнула Полли, но скорее от боли — с фамильярностью и невоспитанностью этого человека она быстро свыклась.

— Значит, болят не все, — заметил доктор Доу. — Зачем вы мне солгали, мисс Полли? Ведь не было никакого доктора, так ведь? По крайней мере, вы с ним не говорили. Иначе он сказал бы вам, что это не просто следствие катастрофы, а весьма редкая синячная болезнь Верлунга. — Он отпустил ее и отошел в сторону. — Прошу вас, больше не прокрадывайтесь в мой кабинет. Здесь нет лекарства, которое вам поможет.

— Нет? — дрогнувшим голосом, спросила Полли.