О новом в эволюции жизни на Земле

Приобретенные в ходе индивидуальной жизни фенотипические, эволюционно значимые признаки и особенности генетически, по-видимому, формируются и видоизменяются в течение всей жизни как на гонадальном (преимущественно в молодом возрасте), так и на соматическом уровнях. При этом приобретаемые фенотипические признаки постоянно проходят через горнило генетического отбора в собственных половых и соматических клетках, в ходе которого геном организма изменяется адаптационно, по-видимому, целесообразным образом, под давлением негенетических внешних и внутренних факторов и условий жизни.

Болезни живых существ, а также процессы старения организмов сопровождаются физиологическими и патологическими компенсаторными реакциями и тоже имеют эволюционную значимость как с точки зрения выживания самих особей, так и их потомков, жизнь и развитие которых могут быть гарантированы именно благодаря той высокой цене (болезням и даже смерти), которая была заплачена их предками.

Иными словами, эволюционную ценность имеют не только адаптивные реакции организма на внешние и внутренние факторы среды, но также физиологические и патологические компенсаторные генотипические реакции, проявляющиеся при различных заболеваниях.

И даже полом адаптационно-компенсаторного механизма (летальный исход) у отдельных представителей или групп того или иного вида, в эволюционном отношении, безусловно, позитивен как в плане освобождения, расчистки территории экологической ниши, так и в смысле большей генетической устойчивости потомства к тем стрессорным факторам среды и заболеваниям, которые послужили причиной болезней и даже смерти предков.

Но если всё сказанное выше верно, то до каких пор могут спорить сторонники плавного непрерывного эволюционного развития жизни с учёными мужами, отстаивающими позиции сальтационизма (прерывистого, скачкообразного развития)? Ведь фактические данные, заслуживающие серьёзного рассмотрения, постоянно накапливаются как с той, так и с другой стороны. И как может быть иначе? Изолированно отстаивать одну из указанных точек зрения – значит забыть о важнейшем диалектическом законе развития – перехода количества в качество. Почему стрессовые процессы на Земле и в космосе, безусловно, сопровождаемые не только разрушительным, но и созидательным потенциалом, часто игнорируются, когда речь заходит об эволюции? Но достаточно только предположить, что эволюционный процесс и не плавный, и не скачкообразный, а плавно-скачкообразный, как резко возрастает значение того и другого, заполняющих свои ниши и вступает в свои неотъемлемые права стрессовая природа жизни как одна из главных биологических пружин процесса эволюции в целом.

Естественный отбор, лежащий в основе микроэволюции видов жизни – это не просто механизм, это – естественный диалектический закон, подобный всем другим известным законам природы, космоса и Вселенной. Он, безусловно, находится в тесной связи с такими диалектическими законами, как закон единства и борьбы противоположностей, отрицания отрицания и перехода количества в качество. И только через призму последних закон естественного отбора наполняется содержанием и смыслом.

Надо признать, что великий материалист Ч. Дарвин, объявив о том, что эволюционная изменчивость не программируема, то есть случайна и постепенна (многие миллионы лет); более того, что сама эволюция жизни представляет вполне естественный процесс, легко объясняемый борьбой за существование с себе подобными особями, а также с другими видами и с условиями среды обитания, тем не менее, не смог избежать в своей теории чудесного. И чудесным у него оказалось как раз главное: учение о естественном отборе. И совсем не естественным, научно-прозрачным, а безошибочно-разумным, и в то же время загадочным, предстает естественный отбор в его учении. И если даже и случайна изменчивость признаков, то уж об отборе наилучших приспособительных свойств и качеств из бесчисленного количества случайных – этого сказать никак нельзя. Естественный отбор – безупречный природный селекционер (куда там бедному учёному-селекционеру с его улучшенными породами мастопатийных коров, малоподвижных лошадей-тяжеловозов, ожиревших до безобразия свиней и так далее). Только естественный отбор, по Дарвину, может выбрать из масс случайных и в большинстве, вредных признаков, единичные и наилучшие варианты, с целью последующего их наследования в ходе эволюции потомками.

Жан Батист Ламарк, как впрочем и родной дед Ч. Дарвина Эразм Дарвин, настаивали на направленной изменчивости видов, объясняющей целесообразность прогрессивных эволюционных превращений. Здесь они находили таинственный ключ к природе эволюции жизни. Ч. Дарвин отказался от направленной изменчивости, заменив её плавными, случайными изменениями признаков, но тут же и сам обратился к таинственной, по сути, разумной силе – естественному отбору в природе.