О Пифагоровой жизни

(257) Вообще некоторые их предписания распространялись на всю жизнь вплоть до смерти: Пифагор предписывает в последний час не богохульствовать, но, как перед выходом в плавание, ждать предзнаменования в благоговейном молчании, как делают те, кто переплывает Адриатическое море. Все это, как я уже сказал, огорчало всех без исключения в той мере, в какой они поняли, что пифагорейцы, воспитанные в совместном образе жизни, поддерживают это своеобразие. Родственники пифагорейцев относились с еще большим раздражением к тому, что те подают правую руку только своим, а из близких — только родителям, и что они предоставляют свое имущество для общего пользования, а от имущества родственников оно отделено. Когда родственники начали эту вражду, остальные с готовностью присоединились к конфликту. И когда Гиппас, Диодор и Tear, члены Совета Тысячи, от имени всех граждан потребовали равного для всех участия в органах власти и народном собрании и отчета высших должностных лиц перед теми, кто избран по жребию из всего народа, то пифагорейцы Алкимах, Динарх, Метон и Демокед воспрепятствовали этому и не позволили разрушать государственное устройство, унаследованное от отцов,

(258) но победу одержали защитники большинства. Когда после этого собрался народ, ораторы Килон и Нинон, договорившись о том, кто что на себя берет, обвинили их самих. Первый был из богатых, второй — из простого народа. Когда они произнесли свои речи (речь Килона была длиннее), Нинон продолжил говорить и притворился, что знаком с тайным пифагорейским учением. Написав подложное сочинение с целью как можно более их оклеветать, он дал его секретарю и приказал читать вслух.

(259) Оно называлось «Священное слово», в общих чертах содержание его было следующим. Друзей следует почитать как богов, а остальных подчинять как зверей. Ту же мысль высказывают, вспоминая о Пифагоре в стихах, его ученики:

Как к блаженным богам, он к своим друзьям относился,
Но не считал, что нужно с прочими так же считаться.

(260) Далее там говорилось, что Гомер особенно заслуживает похвалы за стихи, в которых он говорит о «пастыре народов»[208], ибо как сторонник олигархии он изобразил прочих как скот. К бобам пифагорейцы якобы относятся враждебно, так как они главные в жеребьевке и в избрании на должность по жребию[209]. Пифагорейцы якобы призывают добиваться тирании, говоря, что лучше на один день стать быком, чем весь век быть коровой. Они одобряют послушание закону у других, но требуют соблюдения только своих постановлений. Нинон решительно представил их философию как заговор против народа, призывал не обращать никакого внимания на их мнения и иметь в виду, что они вообще не пришли бы на собрание, если бы пифагорейцы убедили Совет Тысячи принять их предложение. Так что не следует позволять говорить тем, кто сколько может мешает слушать остальных. Правая рука, которую они отказываются пожимать, должна стать орудием борьбы против пифагорейцев, когда они голосуют поднятием руки за постановление или берут камешек для голосования. Граждане должны считать позором, если, одержав верх над 300 000 врагов у реки Тетраэнт[210], они в своем городе станут жертвой заговорщиков, составляющих тысячную их долю.

(261) В целом он настолько ожесточил слушателей клеветой, что через несколько дней, когда пифагорейцы приносили жертвы Музам в доме близ храма Аполлона, собралась толпа, готовая напасть на них. Пифагорейцы предвидели это, и одни бежали на постоялый двор, а Демокед с эфебами уплыл на Платию[211]. Граждане отменили законы и приняли постановления, в которых обвинили Демокеда в том, что он собрал молодежь для установления тирании, и установили награду в три таланта за его смерть. Затем произошло сражение, грозящую опасность (Демокеда) победил Феаг, и они выплатили ему от города три таланта.

(262) Так как в городе и его окрестностях совершались многие злодеяния, беглецов отдали под суд, третейский суд был поручен представителям трех городов — Тарента, Метапонта и Кавлонии, и те, кого направили для вынесения приговора, получив плату, как сказано в записях кротонцев, постановили изгнать виновных. Выиграв дело, они сверх этого еще изгнали всех недовольных установившимися порядками, а вместе с ними и их семьи, говоря, что не нужно быть нечестивыми и отрывать детей от родителей. Они также отменили долги и произвели передел земли.

(263) Через много лет, после гибели сторонников Динарха в другой битве и смерти Литата, главаря мятежников, кротонцами овладели сожаление и раскаяние, и они решили вернуть в город тех пифагорейцев, которые еще были живы. Пригласив послов из Ахайи, они при их посредничестве помирились с изгнанниками и свои клятвы выставили в Дельфах.