О политической науке. Избранные произведения

После возвращения к руководству Дэн Сяопина Ху Яобан стал быстро продвигаться по служебной лестнице. В 1977 году на XI съезде избран членом ЦК КПК и одновременно назначен проректором Высшей партийной школы. В 1978 году III пленум избирает его членом Политбюро и назначает руководителем отдела пропаганды. Наконец, V пленум ЦК КПК избирает его членом Постоянного комитета Политбюро и генеральным секретарем ЦК партии, а VI пленум — Председателем КПК.

Какова политическая ориентация Ху Яобана? В беседе с генеральным секретарем Коммунистической партии Испании Сантьяго Каррильо в ноябре 1980 года в Пекине Ху Яобан заявил: «В последний период Мао Цзэдун совершил много ошибок левацкого толка». Он подчеркнул, что, производя переоценку роли Мао Цзэдуна, китайская компартия «будет с уважением относиться к первому периоду его деятельности, направленной на строительство Китая», имея в виду период с 1949 по 1957 год. Мао, по словам Ху Яобана, совершил ошибки, которые «шли вразрез с его собственными идеями». И хотя Мао не является единственным человеком, ответственным за ошибки ультралевого толка, он тем не менее «несет ответственность за большинство из них».

Ху Яобан являлся сторонником широких реформ в Китае, хотя больше был ориентирован в вопросах экономики, а не в идеологии и общей политике.

Следует остановиться на еще одной новой и, как кажется, весьма перспективной фигуре в политическом руководстве Китая — Чжао Цзыяне, избранном, как уже говорилось, на февральском пленуме ЦК КПК в 1980 году членом Постоянного комитета ЦК КПК, а 10 сентября того же года на сессии ВСНП — премьером Государственного совета.

Чжао Цзыян оказался одной из жертв «культурной революции»: в апреле 1967 года он был снят с занимаемых постов и репрессирован. Но уже в 1971 году его реабилитировали. После смерти Мао Цзэдуна началось быстрое возвышение Чжао Цзыяна. В августе 1977 года на XI съезде КПК он был переизбран членом ЦК. В сентябре 1979 года был избран членом Политбюро КПК.

Итак, можно считать бесспорным, что в руководстве Компартии Китая восторжествовала группировка прагматиков. Они намечают и проводят реформы в рамках социально-экономической системы Китая. Одновременно с персональными переменами начался процесс восстановления всех институтов политической системы Китая — партийных, хозяйственных, государственных, профсоюзных, молодежных и других организаций.

Ряд важных перемен произошел в области культурной и научной жизни страны. Многие деятели литературы, искусства, науки, которых подвергали преследованиям во время «культурной революции», в этом особенно преуспела Цзян Цин, были реабилитированы и вернулись к творческому труду. Восстановлена деятельность университетов, Академии наук КНР, всех научных и учебных заведений.

Однако возврат на четверть века назад, к системе, которая была в Китае в период VIII съезда КПК, был чрезвычайно осложнен глубокой деформацией всей политической и общественной жизни, нравов и человеческих отношений, социальной психологии в условиях прежнего режима.

Море лжи

Когда говорят о последствиях социального и политического произвола в Китае, в первую очередь ссылаются на ущерб, нанесенный развитию производительных сил. Но это было время не только прямого разрушения национальной экономики, но и, что не менее важно, утраченных возможностей. Помимо прямого ущерба, связанного с постоянным снижением темпов развития промышленности, с отставанием сельского хозяйства даже от демографического роста, страна, располагающая огромными трудовыми и естественными ресурсами, понесла неизмеримые косвенные потери.

Однако мне хотелось бы начать свои размышления о тяжелом бремени наследства, которое досталось новым китайским руководителям, не с экономических проблем. Я хотел бы вернуться к традиции, которая была столь ярко выражена в творчестве, скажем, таких мыслителей, как Конфуций в Китае или Геродот и Тацит в античном мире. Они говорили в первую очередь о падении или порче нравов как о самом драматическом последствии длительного господства тиранической власти. Речь идет об общественном сознании, о самом широком распространении в обществе безнравственности, бесчеловечности, неправды и непорядочности. Иными словами — о крушении социально-психологических основ, на которых держится все общественное здание. В Китае эта порча нравов касалась всех сторон общественной жизни — морали и семейных отношений, быта и массовой психологии, законности и форм распределения материальных благ.