О политической науке. Избранные произведения

Преодоление господства Семьи было отнюдь не легкой задачей, тем более что, как мы все слышали из уст Бориса Николаевича после его ухода в отставку, он все еще претендовал на сохранение влияния. И особенно влияния тех крупных бизнесменов, которые входили в Семью и располагали огромной неформальной властью, как в ее рамках, так и через принадлежащие им СМИ. Здесь была и болезненная психологическая проблема для самого Путина, поскольку именно Семья выбрала его на роль наследника «демократического престола». Но никто не может оспорить, что Владимир Путин успешно справился с этой задачей, используя многоходовые комбинации с каждым членом Семьи в отдельности и со всем кланом в целом.

Думаю, что дело и судьба Павла Бородина, в какую бы сторону оно ни развернулось, позволит президенту окончательно порвать пуповину, которая связывала его с этим чрезвычайно странным для современного европейского государства режимом власти.

Новый курс

В начале деятельности Владимира Путина как президента многим показалось, что он будет верным продолжателем прежней политики. Один из приближенных к Семье экспертов открыто заявил: эпоха Ельцина только начинается. И ошибся. Я с самого начала говорил о новом курсе, но особой заслуги своей в этом не вижу: все мы склонны выдавать желаемое за действительное. Вопреки тому, на чем неоднократно настаивали многие представители правительства и видные советники, Владимир Путин не стал продолжателем прежней политики, а предпринял попытку сформулировать свой курс.

Наши эксперты по привычке ищут развернутые программы, определяющие политическую стратегию. Однако новый курс Франклина Рузвельта никогда не был заявлен в подобном виде. А направление реформ Дэн Сяопина и вовсе было заявлено в шутливом образе о черной и белой кошке: главное — успешно ловить мышей.

На Западе поспешили назвать эпоху Ельцина посткоммунизмом. На самом деле это был последний этап коммунизма — его разложение, умирание, мучительная реконструкция. Это был экономический и социальный переворот, революция сверху, проводимая представителями самой номенклатуры.

Сформировалась верхняя тысяча невероятно богатых и властных олигархов; появился узкий слой средних классов, но подавляющее большинство людей наемного труда едва выживают на нищенской зарплате и в полукрепостнической зависимости. Дорвавшиеся до власти и собственности вчерашние коммунисты и комсомольцы в сплетении с теневиками создали такую демократию и такой рынок, каким он изображался их вождями и учителями. Во-первых, государственно-монополистический. Во-вторых, криминальный. В-третьих, основанный на лжи, эгоизме, стяжательстве, на безжалостном подавлении бедных и не преуспевших.

Было бы неверно, однако, видеть в истекшем десятилетии только дурные стороны. Победа частной собственности над государственной — это важный шаг к гражданскому обществу вопреки криминальному характеру этого процесса. Утверждение новой Конституции РФ, несмотря на перекосы к авторитарной власти президента, — это важный шаг к демократии. Преодоление «холодной войны», несмотря на определенную утрату независимости и резкое ограничение международного влияния России, — также немаловажный шаг навстречу мировому сообществу. Однако цена этих шагов непомерно велика.

Сейчас самое главное — не допустить окончательной кристаллизации олигархического и криминального государства и начать постепенное оздоровление во всех сферах. Именно так я понимаю политику Владимира Путина. Она в какой-то степени напоминает мне (как автору книг о Мао Цзэдуне и Дэн Сяопине) политику урегулирования, которая наступала в Китае каждый раз после катаклизмов — большого скачка, «культурной революции». Кстати говоря, у нас тоже проделана своеобразная «культурная революция»: менее образованная элита свергла более образованную.

За год до отставки Бориса Ельцина в статье о конституционной реформе я выступил с предложениями повысить роль правительства, расширить его полномочия и наделить парламент контрольными функциями. Завершал я статью предостережением, что может появиться новый президент, который, напротив, захочет укрепить и расширить свои полномочия. Владимир Путин, возможно, даже не по сознательному выбору, а в силу своего характера и опыта оперативной работы, нередко выступает и в роли президента, и в роли фактического руководителя правительства. Отчасти это объясняется и слабостью нынешнего премьера. Но, если дело идет в этом направлении, необходимо повысить ответственность президента перед парламентом. Госдума РФ должна получить дополнительные полномочия, в том числе по контролю и выполнения бюджета, и деятельности правительства и президента в качестве исполнительной власти.