Читаем О политической науке. Избранные произведения полностью

Что побудило Горбачева начать гласность и перестройку? Поверьте, не соображения власти. Он мог еще десятилетия генеральствовать безо всяких помех. Человечность, и ее символом стала простая фраза: «Так жить нельзя». Она была обращена не к системам, структурам, догмам социализма или капитализма, а к каждому человеку, каждой семье, мужчинам, женщинам, молодым и старикам. Мне еще раз выпал исторический шанс: я активно участвовал в подготовке законов о правах человека и особенно много усилий приложил, чтобы пробить закон о свободе выезда и въезда, ознаменовавший крушение железного занавеса. Горбачев также поплатился за приверженность либерализму, как и Хрущёв, как и их далекий предшественник Годунов, положивший конец казням Иоанна.

В период водевильного путча августа 1991 года моя фамилия стояла в списке лиц, которые подлежали интернированию. Но уже тогда я почувствовал двойной контекст происходящего: борьба за спасение демократии тесно переплелась с борьбой за личную власть Ельцина против Горбачева. В своем заявлении против путчистов я требовал возвращения Президента СССР и не упомянул Ельцина. На последнем заседании Съезда народных депутатов СССР я сказал: если радикальные демократы отвергнут либералов, это может привести к тяжелейшим последствиям для судеб страны и государства. В конце этого «самораспустившегося» съезда как бы в насмешку была принята Декларация прав человека и гражданина. Это была одна из идей, выдвинутых мной еще в 1988 году наряду с предложением о всенародном избрании парламента, президента, вице-президента и учреждении Конституционного суда. Так бесславно закончилась эпоха едва пробудившегося либерализма в нашей стране.

В третий раз судьба дала мне возможность поучаствовать в осуществлении либеральных идей при подготовке Конституции РФ 1993 года. Вместе с другими специалистами я участвовал в работе над статьями, посвященными правам человека, и настаивал на включении статьи о суде присяжных, о чем я писал (хотя это выглядит неправдоподобно) еще в 1957 году.

«Славное десятилетие» Бориса Ельцина, который так много обещал вначале, завершилось постыдным господством Семьи в государстве. Конечно, историческую оценку этой сложной эпохи еще предстоит сделать. Но кто бы о нем ни писал, ни один не назовет его добрым человеком, а тем более добрым правителем. Под его руководством возник этот странный феномен — олигархическая демократия и олигархический рынок. Какое-то общество со свороченной набок скулой. Как преобразовать его в интересах каждого человека, каждой семьи, каждой нации, всего сообщества, как приблизиться к современной цивилизации? Вряд ли кто-то имеет ясные ответы на эти вопросы. Но одно для меня несомненно: в основе этого процесса должно лежать возвращение к ценностям либерализма — от «насыщения» элиты к простому человеку, вся простота которого заключается в том, что он не смог преодолеть в себе приверженность к элементарным нормам нравственности.

Я активно поддержал Владимира Путина с момента его прихода к руководству страной. Его критическое отношение к наследию Ельцина, его стремление выработать новый курс. Этот курс странным образом напоминает мне, с одной стороны, New Deal Франклина Рузвельта, с другой — ту самую кошку Дэн Сяопина, которая успешно ловит мышей. Конечно, здесь нет аналогий — это не более чем реминисценции.

Забрезжила надежда, и народ чутким ухом уловил это. Путин заявил об укреплении государства и в то же время о либеральном курсе в экономике. Но можно ли надеяться на такой поворот в политике, когда впереди телеги станет лошадь, когда живые люди с их интересами, потребностями, заботами, страхами станут подлинной целью, а не средством для достижения каких-то иных целей? Сложившееся соотношение сил в парламенте и во всем так называемом истеблишменте показывает, что к президенту пробиваются банальнейшие чиновники, озабоченные в первую очередь личной властью и самообогащением. В нынешних условиях для страны жизненно необходим либерализм, последовательная защита прав человека. Больше того, необходима работа над программами, которые наконец обеспечат людям нормальную жизнь и безопасность.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ислам и Запад
Ислам и Запад

Книга Ислам и Запад известного британского ученого-востоковеда Б. Луиса, который удостоился в кругу коллег почетного титула «дуайена ближневосточных исследований», представляет собой собрание 11 научных очерков, посвященных отношениям между двумя цивилизациями: мусульманской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Очерки сгруппированы по трем основным темам. Первая посвящена историческому и современному взаимодействию между Европой и ее южными и восточными соседями, в частности такой актуальной сегодня проблеме, как появление в странах Запада обширных мусульманских меньшинств. Вторая тема — сложный и противоречивый процесс постижения друг друга, никогда не прекращавшийся между двумя культурами. Здесь ставится важный вопрос о задачах, границах и правилах постижения «чужой» истории. Третья тема заключает в себе четыре проблемы: исламское религиозное возрождение; место шиизма в истории ислама, который особенно привлек к себе внимание после революции в Иране; восприятие и развитие мусульманскими народами западной идеи патриотизма; возможности сосуществования и диалога религий.Книга заинтересует не только исследователей-востоковедов, но также преподавателей и студентов гуманитарных дисциплин и всех, кто интересуется проблематикой взаимодействия ближневосточной и западной цивилизаций.

Бернард Луис , Бернард Льюис

Публицистика / Ислам / Религия / Эзотерика / Документальное
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Американский историк, политолог, специалист по России и Восточной Европе профессор Даллин реконструирует историю немецкой оккупации советских территорий во время Второй мировой войны. Свое исследование он начинает с изучения исторических условий немецкого вторжения в СССР в 1941 году, мотивации нацистского руководства в первые месяцы войны и организации оккупационного правительства. Затем автор анализирует долгосрочные цели Германии на оккупированных территориях – включая национальный вопрос – и их реализацию на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, на Кавказе, в Крыму и собственно в России. Особое внимание в исследовании уделяется немецкому подходу к организации сельского хозяйства и промышленности, отношению к военнопленным, принудительно мобилизованным работникам и коллаборационистам, а также вопросам культуры, образованию и религии. Заключительная часть посвящена германской политике, пропаганде и использованию перебежчиков и заканчивается очерком экспериментов «политической войны» в 1944–1945 гг. Повествование сопровождается подробными картами и схемами.

Александр Даллин

Военное дело / Публицистика / Документальное