О политической науке. Избранные произведения

Я был там несколько раз. Эта страна — самый выдающийся пример современного индустриального развития. Но при всем том японцы остаются японцами. Они сохранили и свою культуру, и патриотизм, и даже национализм, они дорожат своим историческим достоянием. То же самое можно сказать и об американской, французской, индийской и китайской культурах. Поэтому будет происходить какой-то глубокий процесс на протяжении длительного времени, когда в рамках «третьей волны» или — в другой терминологии — в рамках научнотехнологической цивилизации станет формироваться и множество сравнительно автономных цивилизаций.

О. Т. Я считаю, что вы правы. Полагаю, что ключом к анализу этих процессов является понятие «демассофикация». Промышленная революция — «вторая волна» изменений — создала целую цепь массовых обществ. Если посмотреть на две дюжины индустриальных стран, то легко заметить, что они выглядят по-разному. Корейцы говорят по-корейски. Шведы говорят по-шведски. Русские имеют одну идеологию, американцы — другую. Но в основе существует мощный параллелизм — массовое производство. Массовое распределение. Массовый отдых. Массовая деструкция, массовое образование. Каждое индустриальное общество независимо от того, является оно капиталистическим или социалистическим, восточным или западным, руководствуется определенными принципами. Стандартизация, централизация, максимализация, гигантомания, дезинформация, специализация, синхронизация — пришельцы с Марса обнаружили бы повсюду одно и то же.

Ф.Б. И все-таки понятие «третья волна» страдает неопределенностью, ибо в нем не отражены специфические черты будущей эпохи, так же, впрочем, как в понятии «постиндустриальное общество». Слово «третья» или слово «пост» не несет в себе качественного определения. Поэтому я предпочитаю понятие «научно-техническая цивилизация». Оно включает в себя компьютерную революцию, атомную энергетику, производство новых материалов, биотехнологию, космотехнологию и др. Но дело, в конце концов, не в терминах. Дело в том, чтобы ясно представлять себе разность социальных систем (капиталистической и социалистической), существование которых сохранится и в рамках грядущей научно-технологической цивилизации.

О.Т. В Магнитогорске, Москве, Манчестере, Миннесоте, Миннеаполисе я видел определенный параллелизм: повсюду люди в одно и то же время, с разницей, быть может, в час или около того, встают, завтракают, идут на работу, возвращаются домой, смотрят телевизор, ложатся спать. И эта синхронизированная массовая система ритмично пульсирует. Это массовый ритм. Что это означает? Это означает, что в каждом индустриальном обществе существует сильнейшее социальное, политическое и культурное давление — к единообразию, к тому, чтобы все люди становились одинаковыми.

Чтобы мы одевались так же, как наши соседи, чтобы мы верили в то же, во что верят соседи, смотрели те же телепрограммы, что и соседи, голосовали за то же, что и наши соседи, и т. д.

Такова была динамика индустриализации. То, что происходит сейчас, есть подлинно диалектическая революция. Подлинная революция — это не продолжение процесса массофикации. Это начало нового процесса — демассофикации.

Ф.Б. Что это значит?

О.Т. Можно объяснить понятие «демассофикация» как начало нового способа производства.

Ф.Б. Вы имеете в виду технику, навыки труда или отношения на производстве?

О.Т. Я имею в виду новые принципы во всем. Это не централизация, не стандартизация. Это нечто противоположное — децентрализация, дестандартизация, дебюрократизация. Стандартизация плюс специализация плюс синхронизация плюс концентрация плюс максимизация — все эти бюрократические принципы были встроены в процесс индустриализации.

«Третья волна» приносит принцип демассофикации и дебюрократизации. Начнем со способа производства. Моя жена и я работали пять лет на заводах. Она занималась физическим трудом — делала части для самолетов. Я работал на поточной линии, где делались автомобили, велосипеды и многое другое. Я был механиком на сталелитейном заводе. В нашу задачу входило произвести как можно больше однородной продукции.

Это была экономика, основанная на принципе: чем больше мы производим, тем дешевле становится продукт нашего труда, дешевеет каждая произведенная нами вещь.

Маркс говорил, что самая развитая форма производства — это массовая продукция. Генри Форд тоже так думал. Каждый капиталист и коммунист это повторяет. Но сейчас самая передовая форма — это демассофицированная форма производства. Массовая форма производства теперь является отсталой формой.

Мы посетили заводы во всех частях света и обнаружили, что самые передовые предприятия не производят теперь большого количества однородной продукции. Они работают на компьютерах: производят 6 экземпляров одной детали, 142 штуки того-то, 10 тысяч — этого, две детали и 42 штуки еще чего-то, непрерывно меняя ход производства. Потому что новая технология делает возможным быстро вводить изменения и делать варианты ее более дешевые.