О природе человека

Обе точки зрения абсолютно неправильны^{113}. Подобно многим другим формам поведения и «инстинктам», агрессия у конкретного вида — это плохо поддающийся определению ряд разнообразных реакций, управляемых разными частями нервной системы. Можно выделить не менее семи категорий таких реакций: защита и завоевание территории, утверждение доминирования в хорошо организованных группах, сексуальная агрессия, акты враждебности в процессе отнятия от груди, агрессия по отношению к добыче, контратака против хищников, моралистическая и дисциплинарная агрессия, призванная подкрепить исполнение правил общества. Прекрасным примером различия между этими категориями могут служить гремучие змеи. Когда два самца борются за доступ к самкам, они сплетаются, словно испытывая силу друг друга. Но они не кусаются, хотя их яд смертелен не только для кроликов и мышей, но и для змей. Когда гремучая змея преследует добычу, она атакует с разных точек без предупреждения. Но когда складывается обратная ситуация и более крупное животное угрожает ее безопасности, змея сворачивается так, чтобы ее голова оказалась в центре, поднимает хвост и гремит трещоткой. Если на гремучника нападает королевская кобра — змея, поедающая других змей, — то он ведет себя совершенно иначе: сворачивается, прячет голову под телом и отбивается от кобры одним из поднятых колец. Чтобы правильно понимать агрессию гремучих змей или людей, нужно разобраться, какая именно форма агрессивного поведения нас интересует^{114}.

Продолжающиеся исследования зоологов показали, что ни одна из категорий агрессивного поведения не существует как общий инстинкт, характерный для широкого круга видов. Каждый вид добавляет, модифицирует или уничтожает любую из категорий в ходе генетической эволюции — точно так же, как меняется цвет глаз или меха. Когда естественный отбор идет активно, эти изменения могут проявиться в целой популяции всего за несколько поколений. Агрессивное поведение на самом деле является одним из наиболее генетически лабильных признаков. Мы постоянно обнаруживаем, что какой-то вид птиц или млекопитающих ведет себя исключительно территориально: тщательно обследует каждый квадратный метр своей территории, исполняет особые танцы, издает громкие звуки или распространяет характерные запахи, чтобы отпугнуть соперников того же вида от своего маленького уголка. Однако в одной и той же среде могут сосуществовать и другие, сходные виды, не проявляющие территориального поведения. Столь же резкие различия между видами проявляются и в других категориях агрессии. Можно сказать, что нет никаких доказательств широкого распространения единого агрессивного инстинкта^{115}.

Причину отсутствия единого агрессивного инстинкта можно понять с помощью экологии. Большая часть агрессивных поведенческих реакций у представителей одного и того же вида связана с уплотнением окружающей среды. Для животных агрессия — это средство установления контроля над предметами удовлетворения потребностей: пищей и кровом. Когда количество обитателей возрастает, пищи и убежищ становится меньше. То же самое происходит и во время жизненного цикла. Чем плотнее популяция, тем чаще животные прибегают к угрозам и атакуют. Такое поведение заставляет членов популяции рассеиваться в пространстве, повышает смертность и снижает рождаемость. В таких ситуациях агрессию можно назвать «фактором, зависящим от плотности», средством контроля роста популяции. Постепенно интенсивность агрессии возрастает, и это приводит к замедлению и полной остановке прироста численности. Другие виды, напротив, испытывают недостаток ресурсов редко, а то и вовсе никогда не испытывают. Их количество сокращается в силу влияния других факторов, зависящих от плотности: нападения хищников, паразитов или миграции. Такие животные обычно миролюбиво относятся друг к другу, потому что их редко становится настолько много, что стоит проявлять агрессию в поведении. А поскольку агрессия не добавляет преимуществ, то это свойство вряд ли будет передаваться по наследству через естественный отбор^{116}.

Вслед за Лоренцем и Фроммом журналисты частенько изображали человечество кровожадным видом, агрессивность которого трудно объяснить посредством науки. Однако это ошибочный путь. Да, мы имеем склонность к агрессивности, но вовсе не являемся самым жестоким видом животных на земле. Недавние исследования гиен, львов и тонкотелых обезьян показали, что эти животные дерутся насмерть, убивают детенышей и даже поедают друг друга гораздо чаще, чем люди^{117}. Когда были проведены подсчеты количества убийств на душу за год, то люди заняли в списке агрессивных существ довольно низкое место. Я уверен, что такое положение сохранится, даже если учесть периодически возникающие в мире людей войны. Стаи гиен часто ведут между собой драки не на жизнь, а на смерть, и драки эти совершенно неотличимы от войн первобытных людей. Вот что пишет зоолог из Оксфорда Ганс Круук о драке над тушей только что убитой антилопы гну: