О природе и языке

Параллельным направлением характеризовалось развитие анализа именных структур в рамках гипотезы о группе детерминатора. Именные составляющие поначалу мыслились как проекции полнозначного ядерного элемента N, но с середины 1980-х гг. (см. диссертацию (Abney 1987)) NP стали считать дополнением функционального ядерного элемента — детерминатора D, который порождает собственную проекцию DP. Последующие исследования (см. (Ritter 1991) и указанную там литературу) еще более обогатили функциональную структуру именных выражений выделением нескольких самостоятельных слоев, доминирующих над лексической проекцией NP. Именная группа стала сложной структурной сущностью, имеющей общие основные свойства с функциональной структурой предложения. Проекцию DP можно было рассматривать как периферию именной группы, структурную зону, параллельную группе дополнителя СР по отношению к собственно предложению (Szabolcsi 1994; Siloni 1997), а связанные с согласованием функциональные проекции оказались сопоставимы с согласовательным функциональным скелетом предложения. Между предложениями и субстантивными выражениями возникает содержательный параллелизм, в котором воплощено интуитивное чувство межкатегориального единообразия, ведущее к самым истокам трансформационной грамматики, но отныне выражаемое в гораздо более жестких рамках (см. подход Лиза (Lees 1960) к номинализации и последовавшую критику Хомского (Chomsky 1970)).

При анализе в терминах DP нашли естественную интерпретацию всевозможные типы межъязыкового разнообразия: различные дистрибутивные свойства адъективных модификаторов в разных языках стало возможно частично связать с различно заданными ограничениями на передвижение N таким образом, что просматривались значительные параллели с изучением порядков V-Adv в предложении как функции от передвижения V. Порядок AN в германских языках и (превалирующий) порядок NA в романских языках с тем же классом прилагательных отчасти можно было свести к отсутствию передвижения N в германских языках или с более жестко ограниченным пространством для такого передвижения ((Cinque 1996); см. также (Longobardi 1994; Giorgi and Longobardi 1991)):

(32)

The Italian invasion of Somalia

Linvasione italiana della Somalia

‘Итальянское вторжение в Сомали’.

(33)

[L’[invasione + X [italiana t della Somalia]]].

Если порядок NA определяется передвижением N к функциональному ядерному элементу, занимающему промежуточное положение между N и детерминатором D (который в (33) обозначен Х-м), то порядок ND в некоторых языках (portret-ul ‘портрет-опред. артикль’ в румынском) на похожих основаниях можно рассматривать как проявление дальнейшего передвижения N, в результате которого D принимает аффиксоподобный вид (обсуждение см. в (Giusti 1993; Dobrovie-Sorin 1988)).

Гипотеза о DP также предлагает естественный анализ романских местоименных клитик как DP, не имеющих лексического ограничения, благодаря чему улавливается морфологическое соответствие определенному детерминатору (для аккузативных клитик третьего лица). В конструкциях с клитиками поэтому, вероятно, задействована не особая лингвоспецифичная категория, но скорее особые дистрибутивные свойства (для романских клитик — связанность с V) знакомых элементов D. Конструкции с дублированием клитик, возможно, связаны с итерацией ядерного элемента D в сложной составляющей DP, заканчивающейся ограничением лексического NP. Таким способом эта известная своей сложностью область может найти естественное объяснение, способное уловить как связанную с передвижением природу клитизации (Каупе 1975; Sportliche 1998), так и дублирование одного и того же аргумента, которое иначе было бы удивительно (см., помимо другой литературы, (Belletti 1999; Uriagereka 1995; Torrego 1995)).