О природе смеха

Судьба смеха, на наш взгляд, в значительной степени увязана с судьбой секса: где секс, там и смех. Вначале смех имел «сезонный» характер и звучал только весной (ср. средневековую традицию весеннего «пасхального смеха»^{114} или обычай розыгрышей первого апреля), далее на протяжении многих столетий смех жил в основном во время праздников, ныне же его можно слышать круглый год, и складывается впечатление, что так было всегда. «Комнаты смеха», выступления клоунов, вечера юмора, комедии, кинокомедии, юмористические книги, журналы — все эти средства теперь направлены на то, чтобы вызвать у людей «счастливую конвульсию» и снять то нервное напряжение, что создано в большой мере их нереализованными половыми порывами^{115}.

Однако похоже, что такова же историческая судьба и всех остальных древних компонентов праздника — привлекающих внимание нарядов, игр, песен, танцев, состязаний. Их уже не сдерживают рамки праздничного-сексуально-веселого времени, и этот выход «в будни» обусловлен, видимо, той же причиной, что и смех, — гиперсексуальностью человеческого рода.

И последнее. Обратим внимание на некий парадокс. Половая потенция людей явно возросла, смех звучит на каждом шагу, однако же его изначальную форму, звуки «го-го-го» («га-га-га»), можно услышать довольно редко. Причем смех далеко не всегда проявляется как подчеркнуто выдыхательный процесс, хохот, в большом количестве случаев он звучит и как коммуникационный знак.

В чем тут дело? По-видимому, в том, что длительное время звуки «го-го-го» воспринимались именно как знак полового возбуждения. И потому произнесение их и им подобных означало, с точки зрения культуры, — вести себя по-скотски. Парадокс в том и состоит, что современный человек, обуреваемый половым желанием, не может открыто сигнализировать об этом человеку противоположного пола. Таковы правила культуры. И если в настоящее время кто-то вдруг «заржет» в обществе, то окружающие не то чтобы однозначно воспримут такой смех как сексуальный (память о подобном значении смеха уже значительно стерта культурой), однако же отнесутся к позволившему себе такое весьма подозрительно и, конечно, с неодобрением.

Часть третья ПРЕДЫСТОРИЯ СМЕХА

3.1. Свет и красный цвет как носители «веселости»

Вторая часть данной книги могла бы стать и последней. Пройдя определенный отрезок избранного пути, мы понимаем — дальше он уведет нас от главной темы. Попробуем подойти к ней с другой стороны.

Широко известна песенная формула: «Кто весел, тот смеется» (В.И. Лебедев-Кумач). Исходя из ее логики, смех предопределяется веселостью. Следовательно, ответив на вопрос «Почему человек стал таким “веселым”?», мы приблизимся к ответу на вопрос «Почему человек стал смеяться?».

Хотя мы и охарактеризовали смех как преимущественно сексуальную проблему, а также проследили ряд фольклорных сближений между «веселостью» и «сексуальностью», отметим, что общий круг значений слов с корнем «весел», достаточно широк^{116}.

Они могут означать, например:

• скорость, быстроту:

«весело ехали» (СРНГ 1965—2005/4: 180);

«Речька у нас така весела, быстра» (Архангельский словарь 1980—2001/ΙΙΙ: 152);

«Ветер весело шумит, / Судно весело бежит» [Л.С. Пушкин. «Сказка о царе Салтане»);

• резвость:

«Развеселился сивый конь, / Секет землю копытом» (РЭФ 1995: 287);

• насыщение растений влагой:

«Кагда граза да гром, растенье висялицца» (Псковский словарь 1967—2004/ΙΙI: 3);

• ощущение тепла:

«Пойди на печь, весело веть сидеть» (Архангельский словарь 1980—2001/ΙΙΙ: 151);

• процессы заквашивания и брожения:

«веселю дрожжами», «веселиться — подыматься на дрожжах, бродить» (Там же: 150).

Что общего во всех этих примерах? Везде в итоге речь идет об энергии, жизненной силе. Такое понимание «веселости» является, видимо, универсальным, а все остальные — частными случаями.

Итак, где же берут начало истоки человеческой «веселости»? Чтобы ответить на этот вопрос, изберем метод исследования, в основе которого лежит анализ символов и знаков.

Из всех мировых стихий самое большое количество примеров «веселости» дает стихия света. Как отмечает А. А. Потебня, «<...> осветить — взвеселить — одно из самых обыкновенных сближений в славянских песнях» (Потебня 1865: 39).

Корреляции между «светом» и «весельем» встречаются часто не только в фольклоре, но и в языке. Ср. ряд выражений из «Архангельского областного словаря»:

Как весело

— ноци светлыйе — я и хожу.Как рамы-то вынять, так веселяйе.
У нас весело на кладбишшэ — солнышко кругом пекет, и на закати и на сходи.
Весела комната, везь день пекет соньцё.
А хорошый день дак опять веселой, сонцё, дак тёпло.