О происхождении и деяниях гетов

629 Страва - пища, еда, кушанье, яство, блюдо, похлебка, варево (см.: Даль, Толковый словарь). В данном случае Иордан под "стравой" подразумевал "тризну", поминальный пир, поминовение усопшего пиршеством, песнопениями, конскими ристаниями. Собственно сам Иордан объясняет значение слова strava употребленным им в этой же фразе словом commessatio. Гунны либо переняли у славян обычай погребальных пиров, которые называли "стравами", либо - что вероятнее - переняли только славянское название подобного обряда. Напрашивается предположение, что уже в первой половине V в. славяне были насельниками тех областей по Дунаю, куда пришли гунны, и что гунны восприняли от них некоторые слова вроде отмеченного Приском слова "мед" (Prisci fr. 8); "в селениях предлагали нам ...вместо вина мед (???? ?? ???? ? ?????), так именно называемый в тех местах". (См.: Л. Нидерле, Человечество в доисторические времена, СПб., 1898, стр. 524; L. Niederle, Manuel de l antiquite slave, t. II, p. 52-53.) Моммсен исключает возможность славянского происхождения слова "страва" на том основании, что в V в. славян еще не было в областях, занятых гуннами, т. е., в областях вокруг реки Тиссы и на среднем Дунае, и склоняется к тому, что слово "страва" происходит от готского слова "straujan", "простирать". Предположение о готском происхождении слова "страва" выдвинул Яков Гримм (1785- 1864 гг.); в статье о древнем обряде трупосожжения (Jac. Grimm, Ьber das Verbrennen der Leichen, - "Kleinere Schriften", II, Berlin, 1867) он пришел к выводу, что существительное "страва" (от готского глагола straujan) должно было означать погребальный костер, как ложе, на котором простирали мертвеца для сожжения. В следующем же году известный русский славист А. А. Котляревский - исключительный знаток славянского языка, внимательно прочитавший текст Иордана (передающего отрывок из сочинения Приска) о погребении Аттилы, возразил Гримму (А. А. Котляревский, О погребальных обычаях языческих славян, М., 1868, стр. 37-42). Котляревский не мог согласиться с Яковом Гриммом, признавшим слово "страва" готским, и Лоренцом Дифенбахом, включившим его в свой фундаментальный словарь готского языка (L. Diefenbach, Vergleichendes Wцrterbuch der gotischen Sprache, Stuttgart, 1846-1851), по тем соображениям, что 1) Иордан, по всей вероятности, знал готский язык и поэтому трудно допустить, что он не различал готского слова и мог неопределенно сказать, что "так называют" этот обряд сами гунны ("stravam... quam appellant ipsi"); 2) из слов Иордана не следует, что тело Аттилы было сожжено (действительно, Иордан пишет о "трупе, похороненном в земле" - "cadaver terra reconditum", и называет Аттилу "погребенным", "sepultus"); 3) славяне и "доныне обозначают стравой пищу, кушанье, запас яств, составляющих обед", причем в таком значении употребляется это слово и "теперь в наречиях польском, чешском, словацком, мало- и великорусском", а также "в памятнике старой чешской письменности" и "именно со значением погребальных поминок, пира по смерти"; 4) этимология слова "страва" прямо ставит его в родственный ряд слов, древность которых не подлежит сомнению; будучи сложным (с-трав-а), оно идет от славянского "троу", дающего глагол "натровити", напитать. Таким образом, Котляревский пришел к выводу, что "страва" - слово не готское, а славянское и что оно обозначает не костер, а погребальное пиршество, совершавшееся до погребения.

Последнее время немецкие ученые поддерживают мнение о готском происхождении слова "страва". Так, например, Э. Шварц (E. Schwarz, Germanische Stammes kьnde, S. 225), полагает, что для этого слова (восходящего к sыtrava) наиболее вероятно значение "Gerьst" - леса, подпорки и даже костер (в смысле нагромождения дерева, дров). Шварц ссылается на статью Э. Роот (E. Rooth, Got. strawa "Gerьst, Paradebett").

В доныне пополняющейся картотеке исторического словаря Института русского языка Академии наук СССР слова "страва", "стравие", "стравительный" отмечены в памятниках XVII в.; "стравление" в смысле пищеварения - в трактате "Назиратель", являющемся переводом (XVI в.) трактата по сельскому хозяйству Петра Кресценция (XIV в.). Академик И. И. Срезневский указывал, что слово "страва" в значении довольствия употреблялось в договорах XV в. между Полоцком и Ригой (И. И. Срезневский, Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам, СПб., 1893-1912).

630 Неясно, что имел в виду Иордан, употребляя слово "орнат". Царственного орната - убора императора - Аттила, конечно, никогда не имел. Быть может, Иордан хотел таким образом выразить мысль о том, что гуннский вождь настолько возвысился, что получал дань от империи. Как известно, император Феодосий II (ум. летом 450 г.) исправно платил ежегодную огромную дань (2 тыс. золотых ливров) Аттиле, а его преемник Маркиан (450-457) пытался положить этому конец.