О прожитом с иронией. Часть I

Что тут началось! Лучше не рассказывать. Обиженная и брошенная невеста плакала навзрыд. Мамаша, Анна Ивановна, обещала послать на Вовку, сопляка паршивого, все кары небесные. Андрюха, шустрый малый, раньше героя-любовника уяснив, что вот-вот начнут бить, стоял в дверях с шинелями.

– Пришел, наелся, напился и еще гадости говоришь. А дети пойдут, кто отцом будет? Да я тебя сейчас…

– Детей из воздуха не бывает, – успел пробурчать Володька и, чувствуя, что в его сторону уже летит тарелка с салатом, бросился наутек. Да так неудачно, что головой треснулся о косяк услужливо открытой Андрюшкой двери. Вдогонку он вместе с искрами из глаз получил и салат, и шапки. Друзья остановились только в полукилометре от дома. Глаз медленно заплывал, скула болела, но настроение между тем у Вовки не ухудшалось.

– Главное – быть честным! Настоящие мужики честными должны быть до конца!

Андрюха улыбнулся в ответ, и друзья поспешили в ближайшее кафе отметить кристальную человеческую честность курсанта Громова.

К пятому курсу практически все курсанты были женаты, холостяковал один Громов. Он же был единственным, кто на выпускном вечере был без дамы.

Распределился лейтенант Володя, несмотря на хороший балл, благодаря именно семейному положению. Как холостяка его направили в самый отдаленный ракетный гарнизон. А что, надо же и там кому-то служить. Все нормально.

Женился Громов уже после первого отпуска, на следующий год. Друзья встречали его с молодой женой на вокзале. Пара просто замечательная – молодой красавец и белокурая, высокая, статная, с обворожительной улыбкой девушка, и имя у нее прекрасное. Догадайтесь, какое?

Правильно, Лялька.

Встреча на перевале

Моросящий унылый октябрьский дождь портил и без того паршивое настроение Сереги Строкова. Просил же, просил командира освободить его в это воскресенье. Этот выходной нужен ему был позарез, свидание у него, может, самое главное в его жизни свидание, так нет: «Службу надо править, товарищ лейтенант, ответственным в воскресенье пойдете. Молчать! Разговорчики!!!» Мало того что его, лейтенанта Строкова, поручениями всякими обвесили по самую маковку, он и спорторг, и председатель поста народного контроля, и редактор стенной печати, и член комитета комсомола, даже председателем совета молодых офицеров назначили, так еще и в выходные он незаменим. Шестое воскресенье подряд в казарме, тошнит уже от этого «особого доверия». А как он может невесту найти, если со службы не вылазит? Вот и сегодня, в этот дождливый воскресный день, он вновь ответственный. Сидит Серега, тоскует у окна канцелярии и мечтает. А о чем мечтать может молодой человек? Конечно, о ней, о любимой, нет ее пока у Сержа.

От сладких дум отвлек дневальный: «Товарищ лейтенант, вас к телефону командир вызывает».

Странно, и что это он в канцелярию не звонит? Как будто услышав этот вопрос, дневальный продолжает: «Я майору доложил, что вы с личным составом в расположении беседу проводите». Серега ухмыльнулся: вот брехло…

Лейтенант подошел к телефону. Шеф сегодня был дежурным по связи, а потому вопросами, что да как, тревожил в течение суток неоднократно. На сей раз майор обратил его внимание на строгий учет и контроль подчиненных: «Ты, лейтенант, все видеть должен, понятно? Вон в соседнем полку в самоволку сбежали два балбеса, второй день ищут. Смотри мне! Сходи к Перевалу, знаешь, где Перевал? Посмотри, как там. Если что, докладывай немедля, понял?»

Чего уж тут не понять, все ясно. Точнее, почти все, что такое Перевал, он не знал. И спросить не у кого. Хотя…

Помощником дежурного по связи был сегодня прапорщик Погорелый, молодой паренек, из своих же солдат, только что прибыл из учебки, он-то уж наверняка все знает. Прапорщик как раз находился в расположении подразделения. Конечно, он все знал и просветил замполита: «Лет эдак двадцать назад по этой земле шла линия электропередач, столбы стояли бетонные, мощные. Линия шла в деревню, что рядом стоит. А когда полк здесь встал, линию отключили, но столбы оставили, жалко было их сносить, уж больно крепкие. И командир решил – пусть стоят, пригодятся. Один-то вы точно видели, у столовки, на нем стенную печать и объявления вешают, а остальные столбы, как памятники, по всей территории разбросаны, так бесхозными и стоят. Есть столб и у внешнего проволочного заграждения, метров семьсот до деревни, и от нас это недалеко, как раз между свинарником и стадионом, отсюда метров сто будет.

Как-то в ненастье молния попала в столб и повалила его прямо на проволоку, проволоку подправили, не проблема, а столб не смогли убрать, уж больно тяжелым оказался, и, что интересно, этот столб лег так, что если вдоль него и дальше по тропинке идти, никуда не сворачивать, упрешься прямо в деревенский магазин. Прямо-таки солдатский компас, других указателей самовольщикам и не надо. Солдаты эту дорожку Перевалом прозвали, пользуются, стервецы, иногда дорожкой этой, никакая проволока им не помеха».