О, Путник!

— Да, — это серьёзно, — усмехнулся ГРОМ.

Сир, прошу Вас! — уже жалобно произнесла МАРКИЗА. — Я не могу оставить Вас одного в беде! Я хочу быть с Вами до конца!!!

— Что за глупость! Я буду находиться в потрясающей, весёлой компании, — устало произнёс я. — ГРОМ!

МАРКИЗА снова ускорилась, видимо, до максимума своих возможностей, но ГРОМ играючи перехватил её на пол пути к Горному Жеребцу.

— Извините, Миледи, но слово Императора — Закон!

После того, как девушка была надёжно связана и уложена в шатре, мы, — пятеро вершителей судеб мира, спустились с холма.

— Лейтенант, — обратился я к одному из Гвардейцев. — Я вижу, вас осталось всего трое. Надеюсь, все Ускоренные?

— Так точно, Ваше Величество!

— Пожалуйста, поднимитесь наверх. В шатре находится важная особа, имеющая для меня очень большую ценность. Охраняйте её, как зеницу ока. Внутрь шатра не заходить. На вопли и любые увещания не реагировать. Если битва закончится не в нашу пользу, попытайтесь увезти её в безопасное место, или пусть она сразу же, если сможет, телепортируется куда-нибудь подальше. Всё понятно?

— Да, Сир!

— С Богом, Капитан!

— Служу Империи! — рявкнул молодец.

Я задумчиво посмотрел на поле боя. Мои войска явно одерживали вверх. «Ещё чуть-чуть, — и дожмут», — подумал я. — «Но всё решится не там, а в другом месте».

— Ну, что, друзья, вперёд!?

— Вперёд, Сир, вперёд! Слава Империи!

— ПОЭТ!

— Да, Сир!

— Вы готовы пополнить Летопись одним гениальным двустишием!?

— Всегда готов, Ваше Величество!

— Как когда-то написал Аль-Маарри:

Удар меча тяжёл, но смерть в постели,
А не в сраженье, — намного тяжелее!

— Великолепно сказано, Сир!

— А кто такой Аль-Маари, Сир!? — спросил ШЕВАЛЬЕ, появившийся внезапно рядом с нами.

— Откуда вы взялись, сударь!?

— Ваше Величество, я увидел, как Вы спускаетесь с холма, и решил уравнять Ваши шансы перед решающим боем!

— Спасибо, Граф! Вы вовремя!

— И всё-таки, Сир, кто такой Аль-Маари!? — юноша лихо гарцевал в развевающемся алом плаще на Горном Жеребце, яростно скалившем зубы в предчувствии грядущей схватки. — Сир, он случайно, не грек!?

— Ах, мой юный друг, вы неисправимы! — расхохотался я и с места пустил БУЦЕФАЛА вскачь. — Это, кажется, сириец!

Мои соратники устремились вслед за мной. Воздух упруго засвистел в ушах. Адреналин начал переполнять кровь.

Неожиданно сбоку от себя я увидел ШЕВАЛЬЕ, который быстро догнал меня и даже чуть-чуть опередил. Юноша скакал легко и небрежно, держась за повод одной рукой. Он сидел в седле прямо, как влитой, и весело смотрел на меня. Я удивился и насторожился, когда увидел выражение его лица. Сердце в моей груди тревожно и гулко забилось, я мгновенно вспотел, во рту стало сухо и горько.

— Ну, что же, ПУТНИК! Любой интересный, увлекательный, а тем более грандиозный спектакль должен быть увенчан достойным и желательно неожиданным финалом! Не так, ли!? Помнишь, я тебе как-то жаловался в Пещере на Вселенскую скуку!? Так вот, знай, — мне не было скучно в наших совместных странствиях, метаниях и в битвах! Мне было очень и очень интересно и забавно! Эх, жаль, что всё проходит! Думаю, что скоро, возможно, настанет твой черёд скучать и развлекаться! Не грусти! Нам ли жить в печали!?

— И какова же твоя роль в этой схватке, господин БОГ!? — гневно и негодующе закричал я.

— Такая же, как и всегда, Сир! Я Ваш верный подданный и не пожалею живота своего в предстоящей заварушке! Я для Вас по прежнему — ШЕВАЛЬЕ, уроженец Первой Провинции Первого Острова, вассал БАРОНА и прекрасной ГРАФИНИ, Мастер Меча, и никто более! Буду биться так, как умею! В этом-то и состоит весь интерес! В этом и заключается самая главная интрига всего, происходящего сейчас и здесь! Кстати, у Вас с ГРАФИНЕЙ скоро и благополучно родится мальчик! И он будет Бессмертным!!! В случае чего я позабочусь о нём и о его матери! Не беспокойтесь, Ваше Величество! Нам ли жить в печали!?

БОГ сделал стремительный рывок вперёд, вознёс над собою сверкающий меч, выкованный славными Мастерами Первой Горы, и подаренный ему мною, и зычно и яростно закричал, сотрясая всё пространство вокруг:

— За Империю! За Императора!

— Империя или смерть! — нестройно, но мощно прозвучало в ответ со стороны кровавого сражения.

Внезапно погода резко изменилась. Подул довольно сильный ветер, море зашумело и заволновалось вдали. Тёмно-серые облака закрыли синий и безмятежный лик неба. Стал накрапывать мелкий дождь. Где-то неподалёку сверкнула первая слабая молния, раздался пока ещё нерешительный раскат грома.

Эх, — что может быть лучше плохой погоды!?

ПОСЛЕСЛОВИЕ. (Двенадцатая беседа с Богом)

Мы сидели в удобных мягких креслах перед пылающим камином, неторопливо цедили старый выдержанный коньяк из пузатых бокалов, с удовольствием затягивались огромными гаванскими сигарами. Сизые ароматные струйки дыма лениво поднимались к бревенчатому потолку нашей старой, но временной обители и, не достигая его, томно рассеивались где-то на полпути, растекаясь и растворяясь в тёплом воздухе.