«О Ричарде Шарпе замолвите слово…»

В сентябре 1599 года в Лондоне собралась группа купчин, объединённых желанием отхватить кусок пожирнее от ост-индского пирога (Ост-Индией тогда называли территорию от Аравии до Китая, где хозяйничали преимущественно разведавшие морской путь туда португальцы). Пайщиков набралось 101 человек, и уставный капитал не впечатлял: 30 тыс. 133 фунта 6 шиллингов 8 пенсов. В 1600 году Елизавета I всемилостивейше даровала новорождённой фирме право торговать к востоку от мыса Доброй Надежды, приобретать там земли и распоряжаться ими, как заблагорассудится. Проще говоря, Её Величество разрешала своим делягам творить, что угодно на землях, которые ей не принадлежали и к которым она никакого отношения не имела. Первая же экспедиция на Восток окупила все затраты акционеров, вторая принесла 95% навара, третья – 234%.

Португальцы успели сформировать в Индии представление о европейцах, как о жестоких алчных дикарях, и англичанам попервой пришлось нелегко. Тем не менее, удача улыбнулась им в 1609 году. Прибывший ко двору Великого Могола посланник компании Уильям Хокинс, человек весёлый и не дурак выпить, полюбился любившему заложить за воротник правителю, и смог вытрясти из того ряд привилегий для родимой фирмы. А уж когда англичане в 1614 году помогли индийцам отстоять осаждённый ненавистными португальцами город Гогу, Могол Джахангир осчастливил компанейцев правом свободной торговли по всей Индии и беспошлинной в ряде крупных городов. К концу XVII века португальская угроза сошла на нет, зато начали досаждать французы. Хитрые потомки галлов в 1664 году создали собственную Ост-Индскую компанию, захватили город Пондишери и начали подминать под себя княжество за княжеством, тесня английских конкурентов. Империя Моголов давно трещала по швам, и местных раджей устраивала предлагаемая французами система субсидиарных договоров, при которой покой владык охраняли туземные войска, обученные на европейский манер под командованием французских офицеров, в обмен на отказ от самостоятельной внешней политики и денежные субсидии. У англичан достало ума перенять ноу-хау, и к 1761 году с французами в Индии было покончено. Они, правда, долго ещё не могли успокоиться. Наполеон, так тот улучил момент, когда жадные до чужого добра англичане заняли русскую Мальту (хороши союзнички), и заключил с глубоко оскорблённым британской беспардонностью Павлом I договор о совместном походе на Индию через Иран. Островитянам пришлось подсуетиться, организовать в Петербурге заговор, в результате которого император погиб. А останься он жив, кто знает, может, список индийских врагов Ричарда Шарпа пополнился бы каким-нибудь general’ом Grubozaboyschikov’ым.

Английский историк Томас Маколей совершенно справедливо писал, что компания являлась «подданным в одном полушарии и суверенным властелином в другом». Фирма имела собственную армию, в несколько раз превышавшую по численности армию метрополии, собственный флот, бюрократию, чеканила монету и отчитывалась только перед советом директоров.  В 1757 году после разгрома войсками компании армии наваба Бенгалии у деревушки Плесси в загребущие ручонки этого товарищества с неограниченной безответственностью попала огромная территория на востоке страны. Золото потекло рекой, и те, кто стоял у истока этого звонкого потока, не стесняясь, набивали карманы: если самой фирме удалось выкачать из Бенгалии за период с 1757 по 1765 гг. 5,26 млн. фунтов стерлингов, к рукам её чиновников на местах прилипло около 3 млн. Индийцев обдирали, как липку всеми мыслимыми и немыслимыми способами, не брезгуя откровенным грабежом и киднеппингом. Суммы, которыми ворочали даже самые мелкие компанейские клерки в Индии, и не снились зажиточным предпринимателям в Англии. К примеру, правитель мелкого княжества Карнатик задолжал служащим компании 880 тыс. фунтов стерлингов, из них 230 тыс. – некоему Полу Бенфилду. Это при том, что Бенфилд занимал должность архитектора Мадраса с годовым окладом в жалкие две сотни фунтов стерлингов. Хищническая эксплуатация несчастной страны обернулась жутким голодом, вспыхнувшем в 1769 году и погубившем половину населения. Скрыть бедствие таких масштабов было невозможно, и в 1773 году компания, оказавшись на грани банкротства, обратилась к правительству с просьбой о помощи.