О русском акционизме

ПАВЛЕНСКИЙ: Я хочу, чтобы мы говорили объективно. Мы говорим о прецеденте искусства, работа в символическом поле. Так мы бы и разговаривали на этих основаниях.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Записывать-то показания все равно надо. Их надо оценивать. Чего вы их не даете?

ПАВЛЕНСКИЙ: Не даю, потому что не хочу способствовать этому движению бумаги.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: На суде-то все равно будете их давать. Прокурор выступит, последнее слово…

ПАВЛЕНСКИЙ: А может, и не буду, посмотрю езде. Может, я озвучу свою позицию в последнем слове, а может, у меня молчание будет последним словом. Я был на судебных процессах, мне неинтересны процессы. Мне интересно, как система работает. Я смотрел на судью — она не судья, так, придаток к этому потоку бумаги.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Так это везде так.

ПАВЛЕНСКИЙ: Одни инструменты. И курсирующие потоки бумаги между различными аппаратами. А над всем этим стоит основа — Уголовно-процессуальный кодекс. Но это же не Абсолют. Я думаю, объективно эта книга была написана для определения степени вины и наказания. Это же частность, а вторгается в область искусства, например. Я понимаю, если бы я этот мост сжег или разрушил. Был мост — и нет!

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вандализм не по ущербу оценивается. Дымило там, оставило копоть. Поэтому и состав такой, преступление нетяжкое.

ДИНЗЕ: Слушайте, у нас тогда любой пожар идет по совокупности со 167-й, и по совокупности вандализм.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Если бы стоял где-нибудь на проспекте Стачек. Или на КАДе стоял, поджигал…

ПАВЛЕНСКИЙ: Я работал с символическими элементами.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Почему с символическими элементами именно на объекте культурного наследия? Могли бы поехать там на КАД и там…

ДИНЗЕ: Следственное управление Приморского района сказало бы: «У людей возникло чувство уничижения города».

ПАВЛЕНСКИЙ: Это вопрос исторического контекста.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Надо же смотреть законодательство. Выяснять.

ПАВЛЕНСКИЙ: Вы представляете, если я планирую осуществить действие и начинаю смотреть законодательство. Это я кто вообще буду?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вот вы когда делать в следующий раз, когда соберетесь, вы делайте где-нибудь на адмиралтейской территории. На «Ваське» у себя. На «Петроградке».

ПАВЛЕНСКИЙ: Это знаете какой исторический центр вообще?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Но не в центре. Не в центральном районе. Вы за Гороховую заходите и все. Там чего хотите делайте!

ПАВЛЕНСКИЙ: Я работаю не в центре или не центре. Я работаю в информационном поле. Вы понимаете?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Определите для себя информационное поле и его территорию…

ПАВЛЕНСКИЙ: Географически?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вне центра. Исключите Гороховую, Литовский проспект, Дворцовую вдоль речки… Это исключите. А остальное, чего хотите делайте!

ПАВЛЕНСКИЙ: Специальная такая часть информационного поля получается…

ДИНЗЕ: У тебя же должна быть в искусстве черная дыра…

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Для информационного поля Центральный район не подходит.

ПАВЛЕНСКИЙ: Следующее, что вы, следуя этой логике, мне посоветуете… Вы посоветуете мне исключить какие-то действия. Или даты, например, «День сотрудника внутренних органов».

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Нет, нет, нет. Только территориально. Кстати, вот смотрите… Ладно не буду ничего говорить, а то вы пойдете… Потом еще скажете, что это я вас надоумил.

ПАВЛЕНСКИЙ: Ладно, вы можете ничего мне не говорить. Вы можете пойти и сами осуществить! Просто костюм надеть, чтобы вас никто не узнал.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Не-не-не, я слишком не свободен.

ПАВЛЕНСКИЙ: Почему вы к этому не стремитесь?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Я очень хочу, очень хочу, но закомплексованный я человек.

ПАВЛЕНСКИЙ: Вы думаете, можно спрятаться за начальниками этими, за кабинетами, за бумагами?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Я за мирные акции. За веселье и радость. Я помните, рассказывал, акцию хочу замутить «Освидетельствование»? Негр, профессор и жулик. Они стоят и держат номера: 1, 2, 3. А понятые — цари переодетые.

ПАВЛЕНСКИЙ: Вы можете вообще выйти из системы и, пользуясь своими знаниям, строить какое-нибудь… Бюрократическое искусство.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: А я собираюсь рано или поздно выйти из системы. Только не знаю, как это осуществить. Не знаю, как это. Ладно, давайте правда так решим: «В споре рождается истина»…

ДИНЗЕ: Ну, я не знаю в каком споре…

ПАВЛЕНСКИЙ: В споре? Так я с вами спорю. Вы мне честно скажите, вот будет суд… Вы выйдете и будете говорить «Виноват»?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Прокурор будет говорить. Гособвинитель.

ДИНЗЕ: Гособвинитель будет говорить, поддерживать позицию следователя. Следователь у нас, сторона обвинения. В соответствии с уголовно-процессуальным законодательством.