О смоленских ремесленниках

Итак, молодые люди оказываются в обучении у цеховых мастеров. Без изменения состояния, то есть как были крестьянами, мещанами или кантонистами, они на всё время обучения приписаны к ремесленному сословию. Много новых знаний, новые условия жизни, и надо сказать не всегда комфортные. Если исходить из количества заявлений об убежавших учениках, то цеховые мастера были те ещё «макаренки». В отношении учеников допускалось и грубость и рукоприкладство. Хотя устав ремесленный оджнозначнор указывает: «ст. 120 Мастер обязан учеников своих учить усердно, обходиться с ними человеколюбивым и кротким образом, без вины их не наказывать, и занимать должное время наукою, не принуждая их к домашнему его служению и работам. 1785 апреля 21 (16188) ст. 122». Однако ж…

Вдова солдатская Прасковья Васильевна Ильина отдала в обучение мастеру кузнечного цеха Кузьме Фомичу Данилову сына Антона Ефимовича Ильина. В августе 1866 года Фомин подал в Ремесленную Управу жалобу о том, что мать самовольно забрала двадцатилетнего парня в Красный. А по контракту учёбы ещё было на три года с оплатой по 12 рублей в год. Вызванные через полицейского надзирателя уездного города Красного, Ильины в Управе обвинили Данилова в грубости и частом нанесении побоев ученику. Видимо цеховые старшины знали за Кузьмой что-то такое, так как, не смотря на то, что красненский уездный врач следов побоев у Антона Ильина на теле не обнаружил, кузнечному мастеру вынесли порицание и строгое внушение, не дерзить и не драться.

Бельский мещанин Василий Степанович Николаев находился в учении у серебряных дел мастера смоленского мещанина Тихона Никитовича Подчашина. В июле 1866 года самовольно ушёл к себе на родину. Подчашин же в своей жалобе в Управу требует вернуть Николаева в обучение ещё на полтора года. Василий объяснил полицейскому надзирателю 2-й части города Белого, что обучался у Подчашина мастерству без заключения каких-либо контрактов и условий. Попросил у мастера денег на одежду, но тот отказал, заявив, хочешь, мол, живи у меня, хочешь уходи. Однако паспорта Николаеву не вернул.

В том же июле 1866 года от столярного мастера Никиты Емельяновича Гаврилова самовольно ушёл ученик безземельный крестьянский сын Егор Иванович Иванов. Нашёлся мальчик у своей матери в Солдатской слободе. Находясь в обучении Егор часто жаловался на боль в груди. В марте месяце 66 года врач обследовал ученика, и нашёл у того нервное биение сердца. То было 4 марта, а уже 9 тот же «коновал» выдал столяру Гаврилову заключение, что ученик по состоянию здоровья может обучаться столярному ремеслу. Всё это мать Егора Евдокия Макаровна рассказала на заседании присутсвия в Управе. Гаврилов же терять деньги за обучение не захотел, тем более, что по контракту Иванов после пяти лет обучения был обязан четыре года работать у столяра в мастерской. Мастер обвинил Егора и его старшего брата Михаила в неповиновении и грубости. Михаил, мол, так и вовсе груб с мастером, строит козни и делает распри промеж учеников и подмастерий. Егора Иванова обследовал другой врач и дал заключение о невозможности заниматься мальчику столярным ремеслом. На Гаврилова Управа подала жалобу в Смоленский уездный суд. А в конце июля от столяра сбежал и Михаил Иванов.

Смоленский 2-й гильдии купеческий брат экипажного мастерства Егор Иванович Петров просит Управу вернуть в обучение Поречского уезда Составитской волости мальчика Александра Михайловича Шапкова. Сей охламон, по словам Петрова, отпросился к родственникам в 1-ю часть Смоленска, откуда и ушёл в Поречский уез 3 июля 1866 года. В обучении Шапков с декабря 1862 года. Собираясь на свидание с родными, Александр у одного из учеников занял суконную новую поддёвку, у другого сапоги, у третьего ситцевую рубашку. Купеческий брат требует «найтить и возвернуть», ну а мы имеем наглость вопросить мастера, а в чём же тогда мальчишка у тебя в мастерской ходил, если для свидания с родными вынужден был занимать вещи у других учеников. В рубище, в рванине и обносках?