Читаем О, Солон! полностью

"Колбасник:Рассказа стоит, право, происшествиеБегом сейчас же я догнал Кожевника.Придя в Совет, лавины слов грохочущихМетать он стал на всадников, в измене ихИзобличая; скалы выворачивая,Пугая, громыхая, убеждая всех.Совет такой кислятины наслушавшись,Насупил брови грозно, набок рот скривил,Сидел горчицы горше. Чуть заметил я,Что речью он опутан клеветническойИ дерзкими обманут ухищреньями,Взмолился так: "О Бесы плутен, Жулики,Ты Дуриндас, вы, Надувалы мелкие,Ты, Рынок, ум и сердце воспитавший мой, —В меня вселите наглость! Речь проворнуюГолос зычный и бесстыдный дайте мне!"Усердно так молился я, и справа тутПрогрохотал вдруг некий муж, обклавшийся.Я принял добрый знак с благоговением,Решетку задом выставил и заоралЧто было сил: "О граждане! Я с добрымиПришел вестями. Первым рассказать хочу.С тех пор вот, как война на нас обрушилась,Сельдей на рынке не видал дешевле я".Тут лица тотчас же у них разгладились,И был увенчан я за вести добрые.И внес я снова предложенье тайное:"Дабы за грош купить селедок дюжину, —Конфисковать все миски у горшечников".Рукоплескать мужи Совета началиИ, рот разинув, на меня уставились.Кожевник это видит. Тут уж понял он,Какою речью угодить советникам,И внес такое предложенье: "Граждане!Мне справедливым кажется на радостях,В знак благодарности за вести добрыеСто телок в жертву принести владычице".Тут вновь Совет к нему склонился милостью.Но одолеть навозом я не дал себя.Второю сотней телок обогнал его,Да Артемиде коз к тому же тысячуЗарезать предложил, когда за грош одинСнеточки продаваться станут сотнями.И вновь Совет склонился одобрительноКо мне. А тот, заслышав это, вздор такойЗаговорил, что стражники с пританамиЕго стащили силой. А советникиВскочили с мест и о сельдях заспорили.А тот их просит подождать немножечко:"Послушайте посла из ЛакедемонаПринес он снова предложенья мирные".Те заорали как один: "Ну нет, дружок.Прослышали враги, что нынче дешевыУ нас селедки, мира захотелось им.Нам мир не нужен. Дальше пусть идет война!Пританы, распустить Совет!" И в стороныЧерез канат попрыгали. На рынок тутЯ побежал и все, что было, луковицИ зелени скупил. Когда ж к сельдям ониПриправ искали, даром их попотчевал.Они тут захлебнулись в благодарностях,Задохлись в лести, в похвалах рассыпались.И так-то вот за луку горсть и зелениСовет принес я скрученным и связанным".(624–682)

И так далее, в этом же роде. Отметим, однако, свободу слова в Афинах того времени. Комедия «Всадники» была поставлена в год, когда Клеон был избран стратегом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука