О СССР – без ностальгии. 30–80-е годы

Барон фон дер Пшик
Покушать русский шпиг
Давно собирался и мечтал.
Любил он очень шик,
Стесняться не привык,
Заранее о подвигах кричал…
…Мундир без хлястика,
Разбита свастика.
А ну-ка, влазьте-ка
На русский штык!
Барон фон дер Пшик,
Ну где твой прежний шик?
Остался от барона только пшик!
Капут!

Над немецким бароном издеваются до сих пор. И современные русские патриоты, не знающие, что такое война, про кровь и страдания, пишут на стекле своих автомобилей: «Мы можем повторить!» Подразумевая дорогу на Берлин. Милитаристский угар. Откуда это взялось? После войны, в 50–60-е, люди пели иное: «Хотят ли русские войны?..» Что-то изменилось в обществе, в стране. Поменялись вектор и тренд. Россия как осаждённый лагерь. Кругом одни враги… Нет, я не политолог и не буду комментировать сегодняшнюю ситуацию (тем более что она может качнуться в любой момент). А приведу несколько трезвых и мудрых высказываний:

«Война – это всего лишь трусливое бегство от проблем мирного времени» (Томас Манн).

«Война – это по большей части каталог грубых ошибок» (Уинстон Черчилль).

«По-настоящему война никому не нужна, но многим нужна ненависть» (Макс Фриш).

На этом и поставим точку.

Футбол в моей жизни

Ликует форвард на бегу.
Теперь ему какое дело!
Недаром согнуто в дугу
Его стремительное тело…

Николай Заболоцкий. «Футбол». 1926 г.

А ударчик – самый сок,
Прямо в верхний уголок!

Андрей Вознесенский.

Из сборника «Треугольная груша». 1962 г.

Футбол – не проходящее увлечение, даже не увлечение, а какая-то особая болезнь – боление за выбранный футбольный клуб. И поменять его нельзя, он один на всю жизнь. Любимую женщину можно поменять, а клуб-команду нельзя, это на всю жизнь. Будь то «Динамо», «Спартак», «Барселона» или «Бавария» (далее по числу команд в мире).

После турне московского «Динамо» осенью 1945 года в Англию и страстных репортажей Вадима Синявского из Туманного Альбиона я стал профессиональным поклонником (слово «фанат» мне не нравится) динамовцев и вот уже более 70 лет неизменно болею за бело-голубых. Вместе с ними и в радости, и в печали…

А в футбол играл мальчишкой даже до 1945 года. Учился во вторую смену, и после школы при фонарях гоняли тряпичный мяч (о кожаном даже и не мечталось). Тряпичный мяч мастерил Сергей Голубничий, будущий секретарь советского посольства в Вашингтоне. И в этот тряпичный мяч мы самозабвенно играли, моими партнёрами и соперниками были Саша Большаков по кличке Конь, Толя Фомичёв, Борис Ширяев, Коля Алексеев и другие одноклассники (позднее подключился Боря Давидовский, переехавший из Киева в Москву). Играли по схеме, кто пришёл: 2 на 2, 3 на 3, 4 на 4 и т. д. Число не имело значения. Не было и ворот. Брошенные портфели означали штанги ворот. А какой был азарт! Какая бушевала страсть обязательно победить.

Сегодня я смотрю на спортивную площадку во дворе нашего дома с настоящими маленькими воротами, сеткой и… никого нет, никто не играет. У нынешних ребят другие интересы. А я печалюсь: нам бы такую площадку да ещё с кожаным мячом! Нашему военному поколению не повезло…

Я играл в футбол с 11–12 лет и до ветеранских 40 и более лет, потеряв совсем скорость и так и не научившись ловко владеть мячом, «С ног срезаются мячи» (Вознесенский).

Ветераном играл на разных стадионах, где было свободное поле, и на лесных полянах. «Юрок, что ты делаешь?!» – только удивлялся Давидовский. А я если не успевал, то сразу «косил» соперника. «Да, были схватки боевые!..»

Это всё любительский футбол, а на официальном уровне выступил всего лишь один раз на первенстве Москвы среди вузов. Без всякой тренировки вышел играть за сборную Плехановского института и против кого? Против крепких ребят из Института физкультуры. И… А что «и»? И провалился. И пасовал плохо, и мяч не мог отнять. Полное фиаско. Получил вдобавок травму и позорно покинул поле. Стыдно вспоминать…

Итак, никчёмный практик, но отличный теоретик. Изучал книги по технике и тактике футбола. Вёл футбольную статистику: кто сколько сыграл матчей и сколько забил мячей. По двум командам: по «Динамо» (Москва) и сборной команде СССР. Приятельствовал с лучшим статистиком страны Константином Есениным (в нём больше от матери Зинаиды Райх, чем от отца, поэта Есенина).

В 1946 году несколько раз выполнял роль мальчика, подающего мячи на стадионе «Динамо». И подавал мячи в руки прославленных корифеев футбола: Бориса Пайчадзе, Григория Федотова, неповторимого «циркача» Пеки (Петра Дементьева). Ну и всех любимых динамовцев, включая Чепчика (Василия Трофимова) с его молниеносными рывками по краю поля…