Читаем О стойкости мудреца полностью

И то, что ты уже не можешь прожить достойно философа всей жизни или жизни зрелых лет, но и многим другим, да и тебе самому, ясно, что ты далек от философии, – также отвращает от тщеславия. Итак, ты запятнал себя, так что и славу философа тебе приобрести уже нелегко; противодействует этому и твое положение. Но если ты действительно познал, в чем самая суть, то отрешись от того, чем ты кажешься, но будь доволен, если тебе удастся провести остаток жизни в согласии с желаниями своей природы. Подумай же об этих желаниях, и пусть ничто другое не отвлекает тебя: ведь ты делал попытки и, проблуждав по стольким направлениям, нигде не нашел благой жизни. Ни в силлогизмах, ни в славе, ни в наслаждении, нигде. Но где же она? В том, чтобы исполнять требования человеческой природы. Каким же образом ты исполнишь их? Если будешь обладать основоположениями, от которых зависят стремления и поступки. Что это за основоположения? Касающиеся добра и зла. Согласно им, ничто не будет для человека добром, что не делает его справедливым, благоразумным, мужественным, свободным, и ничто не будет злом, что не производит противоположного вышеуказанному.

2

При каждом поступке задавай себе вопрос: «Каково его отношение ко мне? Не придется ли мне раскаиваться в нем?» Еще немного, и я уже мертв и все для меня исчезнет. Если моя настоящая деятельность достойна существа разумного, общественного, подчиняющегося тому же закону, что и бог, то чего еще мне желать?

3

Что Александр, Гай (Юлий Цезарь) и Помпеи по сравнению с Диогеном, Гераклитом и Сократом? Эти последние проникали взором в суть вещей, со стороны причины и со стороны материи, и руководящее начало в них всегда оставалось верным самому себе. А сколько забот было у первых и от чего только они не зависели!

4

Люди будут делать одно и то же, как ты ни бейся.

5

Прежде всего не смущай своего покоя. Ведь все согласно с природой Целого; еще немного времени, и ты будешь ничто и нигде, как и Адриан, и Август. Затем, сосредоточившись на своем деле, вникни в него и, памятуя о том, что тебе надлежит быть хорошим человеком, и о том, каковы требования человеческой природы, не уклонно исполняй эти требования и говори так, как тебе кажется наиболее соответствующим справедливости; только блюди благожелательность и скромность и избегай лицемерия.

6

Природа Целого занята тем, что существующее в одном месте перемещает в другое, изменяет его, изъемлет отсюда и переносит туда. Все подлежит изменению, и нечего поэтому опасаться, как бы ни произошло чего-нибудь нового. Все обычно, но и удел у всего равный1.

7

Природа каждого существа удовлетворена, если находится на правильном пути. Природа же разумного существа на правильном пути, если не соглашается ни с ложью, ни с неясностью в представлениях, если направляет стремления исключительно на общее благо, склонность и отвращение питает только к тому, что зависит от нас самих, и без ропота приемлет все ниспосылаемое ей общей природой. Ведь она же есть часть общей природы, подобно тому как природа листа есть часть природы дерева. Разница только в том, что природа листа есть часть природы, лишенной чувств и разума и могущей столкнуться с препятствиями, природа же человека есть часть природы, не знающей препятствий, разумной и справедливой; эта природа привлекает все к участию во времени, материи, причинности, деятельности, событиях, соблюдая равенство и сообразуясь с достоинством. Но ты убедишься в этом, сравнивая не отдельные свойства между собой, а совокупность свойств одного существа с совокупностью свойств другого.

8

Ты лишен возможности читать. Но ты не лишен возможности смирять гордость, преодолевать наслаждение и страдание, презирать суетную славу, не гневаться на людей бесчувственных и неблагодарных, более того, даже заботиться о них.

9

Пусть никто впредь не услышит от тебя жалоб ни на придворную жизнь, ни на твою собственную.

10

Раскаяние есть упрек, обращенный к самому себе за упущение чего-либо полезного. Полезное же необходимо есть и доброе в каком-нибудь отношении, и предмет заботы со стороны прекрасного и хорошего человека. Но такой человек не станет раскаиваться по поводу того, что упустил случай получить наслаждение. Следовательно, наслаждение не есть ни полезное, ни доброе.

11

Что есть данный предмет сам по себе, по свойственному ему строению? Каков он со стороны сущности и материи? Каков со стороны причинности? Каково его назначение в мире? Сколько времени он существует?

12

Когда ты с неохотой восстаешь от сна, вспомни, что, согласно свойственному тебе строению и согласно человеческой природе, твое назначение – преследование общего блага; сон же есть нечто присущее и неразумным тварям. То же, что согласно с природой каждого, то ему наиболее приличествует, наиболее соответствует, даже наиболее для него привлекательно.

13

Постоянно и по возможности при каждом представлении применяй учения физики, этики и диалектики.

14

Перейти на страницу:

Все книги серии Кофе с мудрецами

Итальянское путешествие
Итальянское путешествие

Более полутора лет великий немецкий поэт Гёте путешествовал по городам и весям Италии. Столь продолжительное путешествие произвело неизгладимое впечатление на него самого и оказало сильнейшее влияние на все дальнейшее творчество.«Эта книжечка, – так писал Гёте Цельтеру, единственному человеку, с которым перешел на братское "ты" уже в преклонном возрасте, – получит совсем особый облик именно оттого, что ее основу образуют старые бумаги, порожденные мгновением. Я стараюсь лишь самую малость что-либо менять в них: удаляю незначительные случайные высказывания и досадные повторения. Случается, правда, что кое-где, не в ущерб простодушной наивности, я лучше и подробнее излагаю какое-либо происшествие».В нашем издании «Итальянское путешествие» представлено только в извлечениях, как это делается и в немецких собраниях сочинений, не претендующих на академическую полноту.

Иоганн Вольфганг Гёте

Классическая проза ХIX века / Прочее / Зарубежная классика

Похожие книги

Всеобщая мифология. Часть II. Люди, бросавшие вызов богам
Всеобщая мифология. Часть II. Люди, бросавшие вызов богам

Вниманию читателя предлагается грандиозная трехтомная монография Томаса Балфинча, впервые вышедшая в Бостоне в 1855 г. Увлекательное изложение древнегреческих мифов сопровождается многочисленными примерами из мировой поэзии, что далает книгу поистине неисчерпаемым кладезем цитат, афоризмов и эпиграфов на все случаи жизни. Этот труд по-своему уникален, поскольку автор ставил своей целью не только и не столько познакомить малообразованного американского читателя с основными мифологическими сюжетами, но и показать как надо ими пользоваться, в частности на примере поэзии. Таким образом писатели, журналисты, ораторы и адвокаты в своих речах могли использовать красочные мифологические образы. Как видите, цель здесь автором ставилась сугубо практическая и весьма востребованная в обществе. Это же поставило перед российским издательством достаточно сложную творческую задачу – найти в русской поэзии соответствия многочисленным цитатам из англо-американских авторов. Надеемся, у редакции это получилось.

Томас Булфинч

Средневековая классическая проза