«О текущем моменте» № 5(77), 2008 г.

Но всё это - не торжество законности и не приближение к её торжеству: это - лишь средство обеспечения какой ни на есть функциональности государственности как системы управления делами общества на более или менее профессиональной основе: какая ни на есть функциональность государственности для общества при достигнутом им уровне развития всё же лучше, чем её полная недееспособность; а для представителей “элиты” - предпочтительнее властвовать, нежели предстать перед судом [8] либо быть убитыми без суда по заказу кого-то из конкурентов или в ходе бунта простонародья.

И не надо удивляться, что оргпреступность проникает в чиновничество, а чиновничество со своей стороны поддерживает (холит и лелеет) некий «симбиоз» государственности с оргпреступностью:

· идеалы у них общие - работать не умеют и не хотят, но желая потреблять всё в преимущественном порядке, хапают всё, что удаётся хапнуть, как на узаконенных, так и на беззаконных основаниях;

· и принципы мафиозной организации - тоже общие, но при этом чиновничество более цинично, чем оргпреступность, поскольку для сохранения своей благообразности вынуждено ханжески изображать из себя «воплощённую невинность», хотя вряд ли какое предприятие или госструктура обходится сегодня без оборота «чёрного нала», поддерживаемого представителями самой же власти - государственной и хозяйственной.

Т.е. в наши дни правовой нигилизм - норма жизни и для государственной власти, и для бизнеса, и для общества. Законы исполняются настолько, насколько они не противоречат личным нравственно обусловленным интересам чиновников, предпринимателей, оргпреступности и прочих граждан.

Сказанное во многом касается и депутатского корпуса с тою лишь разницей, что депутаты сами «кропают» законы, на основании которых россионской “элите”, частью которой является и депутатский корпус [9], сподручнее паразитировать. Поэтому:

Ныне действующие в Россионии законы написаны во многом под удовлетворение своекорыстия чиновничества, воротил бизнеса и прочей “элиты” за счёт народа и в ущерб ему, а не под воплощение в жизнь интересов общественного развития.

Так что в деле преодоления правового нигилизма в России с 1999 г. реально никакого продвижения нет. И одна из причин этого - непонимание даже самими юристами (прежде всего, «теоретиками права») алгоритмики генерации обществом этого явления.

Это непонимание - следствие “элитарного” принципа: не обсуждать публично некоторые темы, поскольку обнажение их сути перед сознанием людей, с одной стороны, - деморализует саму “элиту”, сбивая с её представителей самодовольство и самоуверенность, а с другой, - освобождает общество из-под своего рода «гипноза», лежащего в основе преклонения толпы перед представителями “элиты” и паразитической власти “элиты” над остальным обществом.

Но непонимание - не главная причина; главная причина - эгоизм “элитариев”, под воздействием которого они не желают понимать очевидного.

Тем не менее отсутствие понимания в самой “элите” и остальном обществе - реальное основание для того, чтобы утверждать: пока не будет выработано адекватное понимание алгоритмики генерации обществом правового нигилизма, - государственность не сможет его искоренить.

1.2. Правовой нигилизм в понимании «теоретиков права »

Обратимся к толкованию термина «правовой нигилизм» на сайте одной из компаний, практикующей правовой нигилизм на коммерческой основе, - Rudiplom.ru [10] (сноски по тексту цитаты - наши):

«Термин «нигилизм» произошёл от латинского слова «nihil», которое означает «ничто», «ничего». Как социальное явление нигилизм характеризуется:

а) резко критическим, крайне негативным отношением к общепринятым, объективным (абсолютным) ценностям;

б) максималистским подходом, интенсивностью, бескомпромиссностью отрицания;

в) не сопряжён с позитивной программой;

г) несёт в себе деструктивное, разрушительное начало.

В зависимости от того, какие ценности отрицаются, нигилизм может быть политическим, религиозным, нравственным и т.п.

Правовой (или юридический) нигилизм представляет собой непризнание права как социальной ценности и проявляется в негативно-отрицательном отношении к праву, законам, правопорядку, в неверии в необходимость права, его возможности, общественную полезность.