Читаем «О текущем моменте», № 6 (54) 2006 г. полностью

[69] В Японии «возможности исследования вопросов общественного управления» ограничены ещё одним, куда более значимым фактором: эти вопросы невозможно адекватно исследовать на основе социологических школ науки Запада и так называемой «кибернетики», поскольку назначение социологических школ науки Запада — скрыть суть библейского проекта глобализации, предусматривающего порабощение всех; будучи ориентирована на эту же глобальную политическую цель, так называемая «кибернетика», вопреки всем статьям в энциклопедиях не является более или менее общей теорией управления, поскольку не описывает процессы управления как таковые. Подробнее о «кибернетике» см. в аналитическом сборнике ВП СССР “Об искоренении глобальной угрозы «международного терроризма»”: “Отступление от темы 5: Кибернетика и история теории управления”.

[70] Выделено нами при цитировании. — Это же во многом характерно и для России — как в прошлом, так и в настоящее время.

[71] По существу это вопросы о концепции организации жизни общества. Ответы на эти вопросы, которые могут быть воплощены в жизнь, — это концептуальная власть в действии. В сопоставлении:

· Правящая “элита” Японии, как видно из рассматриваемого документа, задаётся вопросами о качестве управления и готова их обсуждать по существу.

· Правящая “элита” «Россионии» шарахается от вопросов о качестве управления и обсуждения их по существу, как чёрт от ладана. Но это же касается и библейски-православной “оппозиции”.

Термин «концептуальная власть» следует понимать двояко:

· во-первых, как тот вид власти (если соотноситься с системой разделения специализированных властей), который даёт обществу ;

· во-вторых, как власть самой концепции (Идеи) над обществом (т.е. как информационно-алгоритмическую внутреннюю скелетную основу культуры и опору для всей жизни и деятельности общества).

В первом значении — это власть конкретных людей, чьи личностные качества позволяют увидеть возможности, избрать цели, найти и выработать пути и средства достижения избранных ими по их произволу целей, внедрить всё это в алгоритмику коллективной психики общества, а также и в устройство государственности. Все концептуально безвластные — заложники концептуальной власти в обоих значениях этого термина. Именно по этой причине в обществе концептуально безвластных людей невозможны ни демократия, ни права человека.

[72] Выделено нами при цитировании. — Поскольку в Японии на протяжении веков иероглифическая письменность была основным видом письменности, то это весьма значимое признание: нет понятия об управлении как таковом, т.е. нет и адекватных образных представлений, — нет и соответствующего иероглифа.

[73] Выделено курсивом при цитировании нами. — Для России не характерно неуклонное проведение в жизнь даже правильных решений. В её исторической практике непреклонность такого рода скорее исключение, нежели правило: Иван Грозный, Пётр Великий, Екатерина Великая, Сталин, — определили последующую историю страны не тем, в чём они ошибались, а тем, что непреклонно проводили принятые решения в жизнь, и среди этих решений большей частью были решения адекватные требованиям эпохи, т.е. правильные.

[74] Если текст соотносить с реальной жизнью, то здесь должно подразумеваться не некое абстрактное, а определённо .

[75] Выделено жирным нами при цитировании. — Если соотноситься с достаточно общей теорией управления (см. материалы Концепции общественной безопасности “Мёртвая вода” и “Достаточно общая теория управления. Постановочные материалы учебного курса”),то по сути речь идёт о необходимости перехода от управления на основе структурного способа и единоцентричной иерархии взаимного подчинения и ответственности к управлению на основе виртуальных структур и многоцентричной системы принятия на себя и распределения обязанностей и полномочий, в которой структуры, несущие функцию управления возникают спонтанно по мере актуализации тех или иных задач и ликвидируются также спонтанно, когда надобность в их деятельности исчезает.

Такой характер организации управления в человеческом обществе по-русски называется «соборность». В материалах Концепции общественной безопасности об этом обстоятельно см. в работах ВП СССР “Диалектика и атеизм: две сути несовместны” и “От корпоративности под покровом идей к соборности в Богодержавии”.

[76] Скорее — различение.

Перейти на страницу:

Все книги серии Аналитика 2006г.

Похожие книги

Мохнатый бог
Мохнатый бог

Книга «Мохнатый бог» посвящена зверю, который не меньше, чем двуглавый орёл, может претендовать на право помещаться на гербе России, — бурому медведю. Во всём мире наша страна ассоциируется именно с медведем, будь то карикатуры, аллегорические образы или кодовые названия. Медведь для России значит больше, чем для «старой доброй Англии» плющ или дуб, для Испании — вепрь, и вообще любой другой геральдический образ Европы.Автор книги — Михаил Кречмар, кандидат биологических наук, исследователь и путешественник, член Международной ассоциации по изучению и охране медведей — изучал бурых медведей более 20 лет — на Колыме, Чукотке, Аляске и в Уссурийском крае. Но науки в этой книге нет — или почти нет. А есть своеобразная «медвежья энциклопедия», в которой живым литературным языком рассказано, кто такие бурые медведи, где они живут, сколько медведей в мире, как убивают их люди и как медведи убивают людей.А также — какое место занимали медведи в истории России и мира, как и почему вера в Медведя стала первым культом первобытного человечества, почему сказки с медведями так популярны у народов мира и можно ли убить медведя из пистолета… И в каждом из этих разделов автор находит для читателя нечто не известное прежде широкой публике.Есть здесь и глава, посвящённая печально известной практике охоты на медведя с вертолёта, — и здесь для читателя выясняется очень много неизвестного, касающегося «игр» власть имущих.Но все эти забавные, поучительные или просто любопытные истории при чтении превращаются в одну — историю взаимоотношений Человека Разумного и Бурого Медведя.Для широкого крута читателей.

Михаил Арсеньевич Кречмар

Приключения / Природа и животные / Прочая научная литература / Образование и наука / Публицистика
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Американский историк, политолог, специалист по России и Восточной Европе профессор Даллин реконструирует историю немецкой оккупации советских территорий во время Второй мировой войны. Свое исследование он начинает с изучения исторических условий немецкого вторжения в СССР в 1941 году, мотивации нацистского руководства в первые месяцы войны и организации оккупационного правительства. Затем автор анализирует долгосрочные цели Германии на оккупированных территориях – включая национальный вопрос – и их реализацию на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, на Кавказе, в Крыму и собственно в России. Особое внимание в исследовании уделяется немецкому подходу к организации сельского хозяйства и промышленности, отношению к военнопленным, принудительно мобилизованным работникам и коллаборационистам, а также вопросам культуры, образованию и религии. Заключительная часть посвящена германской политике, пропаганде и использованию перебежчиков и заканчивается очерком экспериментов «политической войны» в 1944–1945 гг. Повествование сопровождается подробными картами и схемами.

Александр Даллин

Военное дело / Публицистика / Документальное
10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)
10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)

[b]Организация ИГИЛ запрещена на территории РФ.[/b]Эта книга – шокирующий рассказ о десяти днях, проведенных немецким журналистом на территории, захваченной запрещенной в России террористической организацией «Исламское государство» (ИГИЛ, ИГ). Юрген Тоденхёфер стал первым западным журналистом, сумевшим выбраться оттуда живым. Все это время он буквально ходил по лезвию ножа, общаясь с боевиками, «чиновниками» и местным населением, скрываясь от американских беспилотников и бомб…С предельной честностью и беспристрастностью автор анализирует идеологию террористов. Составив психологические портреты боевиков, он выясняет, что заставило всех этих людей оставить семью, приличную работу, всю свою прежнюю жизнь – чтобы стать врагами человечества.

Юрген Тоденхёфер

Документальная литература / Публицистика / Документальное