О текущем моменте №2(50), 2006г.

Я так и не понял, в чём был виноват Молотов, понял только то, что Сталин обвиняет его за ряд действий в послевоенный период, обвиняет с гневом такого накала, который казалось, был связан с прямой опасностью для Молотова, с прямой угрозой сделать те окончательные выводы, которых, памятуя прошлое, можно было ожидать от Сталина. В сущности, главное содержание своей речи, всю систему обвинений в трусости и капитулянтстве, и призывов к ленинскому мужеству и несгибаемости Сталин конкретно прикрепил к фигуре Молотова: он обвинялся во всех грехах, которые не должны иметь места в партии, если время возьмёт своё и во главе партии перестанет стоять Сталин.

При всём гневе Сталина, иногда отдававшем даже невоздержанностью, в том, что он говорил, была свойственная ему железная конструкция. Такая же конструкция была и у следующей части его речи, посвященной Микояну, более короткой, но по каким-то своим оттенкам, пожалуй, ещё более злой и неуважительной.

В зале стояла страшная тишина. На соседей я не оглядывался. Но четырёх членов Политбюро, сидевших сзади Сталина за трибуной, с которой он говорил, я видел: у них у всех были окаменевшие, напряженные, неподвижные лица. Они не знали, так же как и мы, где и когда и на чём остановится Сталин, не шагнёт ли он после Молотова и Микояна на кого-то ещё. Они не знали, что ещё предстоит услышать о других, а может и о себе. Лица Молотова и Микояна были белыми и мёртвыми. Такими же белыми и мёртвыми эти лица оставались тогда, когда Сталин кончил, вернулся сел за стол, а они — сначала Молотов, потом Микоян — спустились один за другим на трибуну, где только что стоял Сталин, и там — Молотов дольше, Микоян короче — пытались объяснить Сталину свои действия, поступки, оправдаться, сказать ему, что они никогда не были трусами, ни капитулянтами и не убоятся новых столкновений с лагерем капитализма и не капитулируют перед ним» (К.М.Симонов, “Глазами человека моего поколения. Размышления об И.В.Сталине”, Москва, издательство Агентства печати Новости, 1988 г., стр. 239 — 246, с изъятиями части текста, места которых отмечены многоточиями в скобках).

Тем не менее на ХХ съезде и В.М.Молотов, и А.И.Микоян капитулировали перед Н.С.Хрущёвым. Либо соблюли масонскую дисциплину?

[83] Официоз ЦК КПСС.

[84] Официоз государственности СССР.

[85] 31 октября по ныне действующем календарю: авторы доклада Н.С.Хрущёва не потрудились пересчитать даты с юлианского календаря, действовавшего в 1917 г., на григорианский календарь, действующий с 1918 г.

[86] В докладе ссылки на 4-е издание Полного собрания сочинений В.И.Ленина.

[87] После выступления Каменева, после требования Ленина об исключении Зиновьева и Каменева из партии (а всего за несколько месяцев до этого В.И.Ленин и Г.Е.Зиновьев вместе скрывались в шалаше у озера Разлив, и писали вместе книгу “Государство и революция”) в газете “Рабочий путь” 20 октября (2 ноября) И.В.Сталиным была опубликована заметка “От редакции”. ПСС В.И.Ленина, изд. 5, т. 34, стр. 503, сообщает: «В этой заметке Сталин писал, что резкость тона статьи Ленина (“Письмо к товарищам”, см. настоящий том, стр. 398 — 418) не меняет по отношению к Зиновьеву и Каменеву того, „что в основном мы остаёмся единомышленниками“ (“Рабочий путь”, № 41, 1917 г.).

Т.е. в октябре 1917 г. И.В.Сталин встал на защиту членства в партии Каменева и Зиновьева, о чём Н.С.Хрущёв в своём докладе, умолчал.

[88] О том, как Г.Е.Зиновьев руководил Коминтерном в период между II и IV конгрессами Коминтерна, Н.С.Хрущёв не посчитал нужным сообщить съезду.

[89] А чем он является, ни В.И.Ленин, ни Н.С.Хрущёв пояснять не стали.

[90] Но именно этого — разбираться в проблематике «в чём суть троцкизма и почему он враг большевизма» авторы доклада Н.С.Хрущёва не намеревались.

[91] Как сообщает в своих “Памятных записках” Л.М.Каганович, в бытность его первым секретарём ЦК компартии Украины, в перерыве на одном из совещаний к нему подошёл Н.С.Хрущёв, которого он тогда ещё не знал. Н.С.Хрущёв пожаловался Л.М.Кагановичу, что в прошлом он примыкал к троцкистам, но потом порвал с ними, но люди, памятуя о его троцкистском прошлом, ему не доверяют и не выдвигают на ответственные посты; однако у него есть желание работать в больших масштабах и потому он обращается к Л.М.Кагановичу с просьбой, если тот сочтёт возможным, посодействовать ему в переходе на другую работу, где бы были новые люди, которые не смотрели бы на него как на троцкиста. Л.М.Каганович, поверил и посодействовал. О троцкистском прошлом Н.С.Хрущёва знал и И.В.Сталин, но тоже поверил ему в том, что тот искренне отошёл от троцкизма.

Но упомянуть в докладе о том, что и сам он выходец (либо проходимец?) из троцкистов, которому поверили и содействовали его партийной и государственной карьере и Каганович, и Сталин, Н.С.Хрущёв не посчитал нужным, а Л.М.Каганович “постеснялся” ему об этом напомнить на ХХ съезде и попросить подробнее развить тему о сути троцкизма и большевизма и об их взаимоотношениях в политике.