О вечном и преходящем

Мы видели на экране телевизоров проповедников с тусклым, безразличным взглядом стеклянных глаз, как будто прилепленных к лицу, с декламацией, похожей на фальшивые ноты певца, с жестами куклы, которая заводится ключом. На что похожа такая проповедь? - Все лето не шел дождь, земля потрескалась, растения желтеют и засыхают, людям грозит голод. Но вот небо затянули тучи, загремел гром, как предвестник дождя. С радостью и надеждой ожидают люди, что польются на поля живительные струи и напоят иссохшие уста земли. Но облака рассеялись, не напитав полей, как мать молоком своего голодного ребенка. И опять люди видят опаленную солнцем землю, твердую, как камень. Что они скажут: «Как хорошо гремел гром», или же «Лучше бы нам не слышать его, если нет дождя».

Православным говорят: «Проповедуйте, богословствуйте, идите в народ». Но редко кто понимает, что для этого надо прежде самим стать причастником Духа Святого, иначе мы придем к людям с пустой душой, как к нищим с пустыми руками.

В житии преподобного Иосифа сказано, что он решил построить монастырь, но положить в его основании не царское золото и дары, выпрошенные у князей, а деннонощную молитву. Он вырыл в скале пещеру и стал проводить жизнь затворника. Проходили годы. Он не слышал людской речи и не видел человеческого лица. Велики были его подвиги. Об этом свидетельствует Алавердский собор - самый высокий храм в Грузии, который заключил в своем пространстве гробницу преподобного Иосифа и место его затвора. Гробница святителя Иосифа - это духовный столп, который держит на себе своды собора.

Чем питался преподобный, уйдя в затвор? По преданию, горные лани приходили к нему на зов и кормили своим молоком. Однажды князь той области, охотясь в горах, увидел жилище, подобное норе зверя, где обитал отшельник. Он был удивлен, встретив в пустыне боголепного старца. Князю показалось, что это ангел Божий, и он упал к его ногам, прося молитв и благословения. Беседа с преподобным Иосифом настолько потрясла душу князя, что он стал умолять отшельника распорядиться им и его имением, как тот пожелает. Преподобный молчал в раздумье, а князь просил принять от него дары так, как будто сам пришел за милостыней к монаху. Тогда святой Иосиф, испытав смирение князя, и видев его усердие, благословил построить около затвора небольшую деревянную церковь для совершения литургии. Князь немедленно вернулся в свой дом. На этот раз он не принес с охоты шкур зверей и рогов оленей, но радовался, что добыл духовное богатство, как некогда царевич Парнаоз, охотясь недалеко от Мцхета, неожиданно нашел клад в пещере. В этот день он сам стал ловцом и пойманной ланью.

Когда место затвора стало известно окрестным жителям, то к преподобному Иосифу стали приходить люди, жаждущие монашеской жизни, и просили, чтобы он стал их духовным руководителем. Преподобный с радостью принимал каждого и вскоре образовался монастырь. Если святого Иосифа можно было сравнить с орлом, который летает над вершинами Кавказа, то теперь этот орел в своем гнезде согревал крыльями птенцов и сохранял их от хищных птиц - темных духов.

Монашеская жизнь - это искусство из искусств. Это наука о духовном мире, неведомом плотским людям, и об очищении собственного сердца от страстей через покаяние и молитвы. Как опытный воин, святой рассказывал собравшимся инокам о бесовских наваждениях и кознях, о борьбе с темными силами, где нет перемирия, и покоя, борьбе, которая продолжается до самой смерти. Падших в грехи он наказывал как отец и, в тоже время, утешал, как мать. Преподобный Агафон Египетский¹⁶⁴ говорил: «Я хотел бы взять у прокаженного его тело и дать ему свое». А святой Иосиф молился за грехи своих учеников, как за свои собственные грехи. Казалось, что он разделил свое сердце и дал по частице ученикам.

Во время бесед Антония Великого¹⁶⁵ с монахами, один юный инок сидел молча и только смотрел на него. Когда Антоний спросил: «Почему ты не задаешь мне вопросов?», - тот ответил: «Мне достаточно видеть тебя».

Один вид аввы наполняет сердца учеников миром и покоем, как будто душа получила на все ответ. Даже когда они подходят к двери кельи старца, то чувствуют радость, как будто любовь невидимым потоком льется из нее в мир. Авва - образ Христа, а ученик - подобие своего аввы, как свет отражается в зеркале, а зеркало - в ряду других зеркал. В этом - основа монашеского предания, которое как поток проходит через века. Когда прерывается духовная преемственность - это таинственная хиротония, то оскудевает сила монашества, и тускнеет его свет.

Чувствуя приближающийся конец своей жизни, святой Иосиф поручил управление монастырем старшему из монахов, а сам снова ушел в затвор, подобно Иоанну Богослову, который велел выкопать себе могилу и, простившись с учениками, сказал: «Я уже не хочу видеть этого мира. Дети, засыпьте меня землей».