О вечном: о любви, о воровстве, о пьянстве...

Я снова на пол. Он рукой махнул, заплакал, ничего не сказал.

Я вижу – скучно ему со мной. И чего я, правда, какая-то совсем без юмора?.. Через два дня думаю: давай, что ли, я его тоже разыграю как-нибудь, чтобы ему повеселее стало. Ничего, что третье число, апрель же все равно.

А он у меня спит очень крепко. Нет, если выстрелить над ухом, то проснется, а так нет.

Я ему палку длинную привязала к спине, конец палки – к кровати, обинтовала всего. Он утром проснулся, хочет встать – не может. Я говорю:

– Сашенька, слава тебе, Господи, – глаза открыл. Месяц ведь без сознания лежишь, думала, что и попрощаться не придется.

У него язык отнялся. Глаза вытаращил, потом говорит:

– Что случилось?

Я:

– Да ведь ты упал ночью с кровати – перелом позвоночника в трех местах. Не двигайся, а то опять сознание потеряешь.

Он замер, лежит, не шевелится.

А соседка согласилась помочь мне, за дверью стоит наготове. Я ей сказала: «Войдешь в крайнем случае, спросишь, как здоровье у Саши». А у нее чувства юмора совсем нет. Ни грамма. Она влетает вдруг, кричит:

– Саша, господи, мог бы пожить еще! Какие твои годы?.. Нин, я тебе черной материи принесла, зеркала завешивать. Ой, Саша, Саша, горе-то какое! Увидишь на том свете маму мою, передай, что у нас с Николаем все хорошо, цветы ее я поливаю, кошка жива. Ой, Нина, он отходит!

Я говорю:

– Да нет еще. Иди, не мешай, дай нам попрощаться.

Она вышла. Мой бледный лежит, даже немного синий. Говорю:

– Саша, скажи, как нам жить без тебя. Нет ли денег где, может, отложил на черный день?

У него слезы ручьем, говорить не может, пальцем показывает под шкаф. Нашла там три тысячи – загашник его. Съездила ему пару раз по щекам. Он:

– За что?!

– За то – сознание не теряй, глаза закрываешь, сопротивляйся смерти.

Он:

– Я не закрываю. Вообще неплохо себя чувствую.

Соседка опять влетает:

– Нин, я чего вспомнила. У меня знакомый есть в морге, у него лучший друг на кладбище работает – можно прямо сегодня и похоронить.

Я ей:

– Господи, потом решим, после обеда, дай нам попрощаться по-человечески.

Она вышла. Мой:

– Странно как – голова ясная и есть хочется.

Я ему:

– Так всегда бывает перед смертью – последний прилив сил. Подожди, я тебе грелку к ногам положу, поживешь еще минут пятнадцать.

Принесла ему грелку с ледяной водой. Спрашиваю:

– Получше тебе?

Он:

– Ноги стынут.

Я:

– Ну всё, давай прощаться. Покайся в грехах, если есть какие, на том свете тебе полегче будет. Изменял мне?

Он:

– Один раз.

Как я начала лупцевать! Голова у него мотается из стороны в сторону, того гляди отлетит. Кричит:

– Нина! Один раз только! До женитьбы!

Я на радостях ему еще добавила. Он:

– Слушай, я себя так хорошо чувствую!

Соседка влетает:

– Саш, а ты не хочешь продать органы, какие не жалко? И семье деньги, и все-таки живая память о тебе останется.

Он:

– Нет, не хочу!

Она вышла, он снова:

– Так я себя хорошо чувствую!

Соседка опять влетает:

– Нин, не забыть сказать-то. Мой Николай ведь одного роста с твоим!

– Ну и чего?

– Как чего? Останется что из Сашиной одежды, так что пропадать без толку? Ребята ваши переросли отца, а майор, который за тобой ухаживает, маленький, не вырастет уже.

Мой сразу:

– Какой майор?

Соседка:

– Ой, Саша, да лежи ты, ради бога, не до тебя сейчас, тебя это уже не касается.

Мой:

– Какой майор?! Где он?

Соседка:

– Ой, Саша, такой человек хороший! Ты бы увидел его, порадовался за Нину. Аккуратный, обстоятельный, только что по пояс ей. Да ведь главное, чтобы любовь была. Правильно?

Я говорю:

– Что же ты делаешь? Что же ты нам попрощаться не даешь? И так осталось минут пять.

Она вышла. Мой:

– Нин, тут что-то не так. У меня такой прилив сил, так меня к тебе тянет!

Я говорю:

– Разве перед смертью об этом думают?

И вижу – он поднимается с кровати. Соседка влетает:

– Гроб привезли! Куда ставить?

Мой сник сразу, начал пальцами одеяло перебирать. Тут я перепугалась, говорю:

– Саша, это же розыгрыш!

Теперь он, как захочет разыграть меня, кричит: «Нин, я за углом стою, сейчас буду пугать тебя».

Ну, напугает – я только смеюсь. И он радуется, что у меня чувство юмора появилось.

* * *

Этюды

Происшествие

На шоссе Энтузиастов сотрудниками ГИБДД был остановлен проехавший на желтый свет автомобиль «ВАЗ-2104» восемьдесят четвертого года выпуска. Водитель, инвалид второй группы Безруков, пытался дать трем сотрудникам ГИБДД взятки в размере десяти рублей.

По данным пресс-центра ГИБДД, ни один из сотрудников ГИБДД! никогда! не брал взяток! в размере десяти рублей.

Скрытый враг

Не может быть, чтобы ВСЁ плохо. Ну не может этого просто быть.

Это нагнетает кто-то. Кому-то это на руку.

«Коррупция страшная!» С другой стороны– «Пятьдесят процентов за чертой бедности!»

Если тебе нечего дать, откуда коррупция? А если есть, то какая бедность?

Это нагнетает кто-то, какой-то враг.

* * *

– Земля круглая!

– Да что ты говоришь?!

– Это не я, это в правительстве кто-то сказал.

– А-а-а... значит, все-таки она плоская.

* * *

Политическая свобода и половая распущенность, соединившись на просторах России, еще подарят миру и сексуал-демократов, и эротических анархистов.

* * *