О ведьмах, демонах и черных дырах (СИ)

Постепенно боль отступила в сторону, и я смогла обратить внимание на звуки и запахи, которые до этого скрывались. Воздух пах смесью трав: я смогла уловить оттенки ромашки, лаванды и имбиря. Знакомые запахи, которые напоминали о бабушкином рабочем кабинете. Она говорила, что эта смесь восстанавливает поврежденную энергетическую структуру и успокаивает нервы. Как раз то, что мне нужно после светлого общеисцеляющего.

Уши не улавливали ничего лишнего, будто я находилась в неком звуковом вакууме. Я слышала шум собственного дыхания, бег крови по венам, но кроме этого — ничего. Ах, да, еще звук открывающейся и закрывающейся двери. Который повторился почти сразу же, как я о нем подумала. Раздались шаги, и я почувствовала, что кто-то стоит рядом.

— Вы можете открыть глаза? — спросили меня женским голосом, таким же бодрым и жизнерадостным, но на несколько октав ниже.

— Свет… — я откашлялась. — Свет слишком яркий. От него болит голова.

— Приглушите свет, пожалуйста, — произнесла врач. — А теперь попробуйте открыть глаза, — а это уже было адресовано мне.

Я нерешительно приподняла веки — голову снова пронзила молния, но на этот раз слабенькая, быстро сошедшая на нет. Передо мной стояла женщина в зеленом халате, держащая в руках белый кристалл, который горел ровным мягким светом. Она казалась молодой, но глубокие врезавшиеся морщины выдавали ее возраст. Вероятно, полуэльфийка, так как такой разрез глаз характерен для эльфов, а вот уши — обычные, закругленные и маленькие.

— Я в больнице? — спросила я, пока полуэльфийка осматривала мои зрачки, подсвечивая их кристаллом.

— Верно, — кивнула она. — Сожмите кристалл, пожалуйста.

Камень был теплый и будто пульсирующий. С трудом подняв руку, я сомкнула пальцы на его молочно-белой поверхности и сжала их со всей силой, на какую была способна. Ничего не произошло, по крайней мере, с моей точки зрения, но врач удовлетворенно улыбнулась.

— Почему я здесь? — спросила я, пользуясь моментом. — Что случилось в офисе?

— Сейчас вам нужно отдохнуть и поспать, — мягко, но решительно произнесла полуэльфийка. — Вам нужно время для восстановления.

— Но я… — попыталась возразить я, но все мои попытки были тщетны: не успела я закончить предложение, как с пальцев эльфийки сорвалось зеленоватое облачко и перелетело на мое лицо, окутывая его, словно маска. Веки сами собой закрылись, и я соскользнула в теплые объятия сна.

Когда я пришла в себя в следующий раз, слабость ушла из тела, зато ему на смену пришло дикое чувство голода, будто меня месяц не кормили. От этой мысли по коже пробежал холодок: что, если я действительно провела в больнице месяц? Неужели демон все-таки сломал преграду чар?

— Хватит морщить лоб, — раздался недовольный голос. Голос, к сожалению, очень знакомый. — Или хочешь к моим годам целиком покрыться морщинами?

Я с легким чувством обреченности открыла глаза и посмотрела в ту сторону, откуда раздавался голос. Его обладательница была степенной дамой трижды бальзаковского возраста, одетая в синий деловой костюм. Руки были изящно сложены на коленях, в пальцах была зажата пухлая книжка в мягкой обложке. Она сидела на больничном стуле так, будто это было по меньшей мере кресло за круглым столом Совета, выделяясь из минималистической обстановки больничной палаты, как павлин среди фламинго.

— И тебе привет, бабушка, — произнесла я, подавляя желание снять свою голодную тушку с кровати и сделать реверанс.

Таяна Платонова смерила меня строгим взглядом карих глаз и заправила прядку идеально прямых серебристых от седины волос за ухо. Несмотря на то, что ее возраст упрямо подбирался к сотне, ей можно было с трудом дать семьдесят. Завистники шептались по углам, что это результат черной магии и запрещенных ритуалов, но если бы это было так, то она не тратила бы столько времени на обучение меня косметическим чарам.

Мне часто говорили, что я похожа на бабушку в молодости: у нас был одинаковый разрез и цвет глаз, когда-то ее волосы были такими же каштановыми, а фигура и по сей день осталась стройной и подтянутой. Я же всегда видела себя как неудачную копию великой ведьмы, которая пусть и пытается подражать ей, но удается ей это лишь на сотую доли.

Молчание затягивалось. Бабушка первой говорить не собиралась, глядя на меня исподлобья. Вся ее поза выражала обвинение, поэтому она считала себя исключительно правой. Ладно, она всегда считала себя исключительно правой, без исключений и выходных.

— Как я здесь оказалась? — спросила я, не выдержав. Я, конечно, тоже была упрямым вьючным созданием, но беспокойство взяло верх.

— Этот… — бабушкины губы скривились, — демон принес тебя сюда и позвонил мне. — Глаза ее грозно сверкнули. — Серьезно, Ярина? Связаться с демоном?

— С ними все в порядке? — выдохнула я с облегчением. Это бабушке совсем не понравилось, но мне в этот момент на мнение бабушки было слегка наплевать. — А что воронка? И Хамон?