О возможности жизни в космосе

Аарне распахнул одну дверь, затем вторую, третью. Метель ворвалась в коридор. Входная дверь ударилась о стену. На столе дрожали листы бумаги, колебались тени. Индрек посмотрел на Аарне, не понимая, что с ним. Аарне улыбался. Его волосы были растрепанны.

— Что с тобой?

— Давай впустим немного свежего воздуха…

Дверь, ведущая из коридора в кухню, открылась, и тетя Ида поспешила закрыть ее. Снег кружился по двору. Дверь вырвалась из рук тети и еще раз ударилась о стену. Дом вздрогнул.

— Метет, — сказал Аарне. — Будет оттепель. Я пойду помогу…

Но вот дверь закрыта, и мокрая, растрепанная тетя вошла в комнату.

— Аарне, неужели тебе еще мало того, что ты на меня донес! Теперь ты будешь ломать мой дом! Ты…

Аарне повернулся к ней.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я спрашиваю, тебе еще мало было доноса?

— Что ты хочешь этим сказать?

— То, что ты слышал.

— Я спрашиваю: что ты хочешь этим сказать?

— Некрасиво и нечестно выдавать тайны дома, — сказала тетя. — Если хочешь знать, то это подло!

— Да что же я выболтал? Объясни мне, пожалуйста.

— У каждого дома есть свои тайны.

Тетя Ида как будто не замечала вопроса.

Аарне не выдержал и закричал:

— Я в последний раз спрашиваю: что я тебе сделал? Слышишь?!

Тетя окинула его долгим взглядом и покачала головой.

— Вот как далеко мы уже зашли. Так-так. Ты уже угрожаешь мне? Ты уже угрожаешь мне?

Тетин голос вознесся до крещендо и оборвался. Это был почти истерический визг. Индрек все еще стоял у двери.

— Сопляк! Ты… Ты… смеешь мне так говорить? Ты…

Аарне на мгновение закрыл глаза, открыл их и прошел мимо тети, слегка задев ее плечом, сказал «извините» и подошел к Индреку.

— Я провожу тебя.

Он подтолкнул Индрека вперед, вышел сам и закрыл дверь. Тетя Ида осталась в комнате одна.

— Видел?

— Видел.

— Извини, ты не обиделся?

— Нет, отчего?

— Дурацкое положение.

— Интересно.

— Да, но не сейчас. А сейчас мне хочется плакать. Пожалуйста, уходи.

За дверью выл ветер. Индрек протянул руку.

— Если выгонит, приходи ко мне.

— Пока.

— Пока. Но знаешь, этот дом не для тебя. Спокойной ночи.

Дверь закрылась. Аарне вдруг почувствовал себя ужасно одиноким. Ему стало страшно, но он все-таки вошел в комнату. Тетя Ида была уже в постели.

В эту ночь спали лишь тетя Амалия и Линда. Это была шестая ночь без электричества. Тетя Ида не спала из-за глупого мальчишки, которого она ненавидела и любила, как сына. Ей казалось унизительным то, что не шел сон. И она вдруг подумала, что скоро наступит смерть. Она испугалась. Надо спешить. Ей хотелось дожить до лета.

И Аарне считал дни, ожидая лета. Он не думал о смерти. Просто у него ныло сердце.

На улице в самом деле наступила оттепель. Эта зима была очень капризной.

Первый весенний день

ШЛИ ДНИ.

Жизнь тети Иды текла по-прежнему.

Время проходило где-то вдали от тети Амалии. Иногда она подсаживалась к радио, включала его на полную мощь и слушала последние известия. Она не отрываясь глядела вдаль, и никто не мог понять ее дум.

В эти дни Андо впервые поцеловал Ингу.

Индрек притворялся, что у него все в порядке.

Корнель здоровался с Аарне равнодушным кивком. Он ждал, когда начнут действовать его слова.

КАК-ТО УТРОМ ТЕТЯ ИДА СКАЗАЛА:

— С сегодняшнего дня ты будешь сам покупать себе еду. И не смотри на меня так. Каждый человек должен однажды стать самостоятельным.

Она укладывала вокруг головы черный жгут волос.

— Где я возьму денег? — спросил Аарне.

— Получишь. Я напишу твоей матери.

— Вот как… С чего вдруг ты это придумала?

— Я же сказала. Тебе нужно обязательно повторять несколько раз?.. Будешь сам о себе заботиться.

Вмешалась сестра тети Иды:

— У нас не так уж много денег, чтобы… И чего ты нам сделал хорошего, что мы должны тебя кормить?

Это было уж слишком откровенно.

Тетя Ида прикрикнула на сестру:

— А ты молчи! Поела и иди спать!

Аарне оттолкнул тарелку, встал и пошел в школу.

Каков прожиточный минимум восемнадцатилетнего юноши? Причем, учтите, что у него в кармане немногим больше двух рублей, а мать живет примерно за шестьдесят километров отсюда и ничего об этом не знает.

Аарне купил буханку хлеба и двести граммов масла. Затем пересчитал деньги. Остался рубль и сорок копеек. Еще пачка плавленного сыра. Все. Чай он получит от тети Иды.

В СЕРЕДИНЕ МАРТА В ПОЛДЕНЬ НАЧАЛ ТАЯТЬ СНЕГ. Струйки сбегали в грязь и снег, покрывавшие тротуар, время от времени попадали прохожим за воротник, отчего те весело вскрикивали. В воздухе пахло весной, на улицах было все больше людей без головных уборов, а в больницах все больше больных гриппом.

На сколько хватит буханки хлеба и двухсот граммов масла? Только на два дня. На третий день в кармане у Аарне осталось шестьдесят копеек.

— Идем в кино, — сказал он Майе. «Пропади все пропадом». Из-под колес автомобилей летела мокрая снежная каша. Проезжая часть дороги местами уже чернела. Весной улица полна солнца: солнце в каждой лужице, в каждой струйке, в каждом ледяном кристалле.

— Ты сегодня ужасно веселый.

— Конечно. Что может со мною случиться?!

Майя улыбнулась.

— Ничего.

Аарне снял шапку и запихал ее в карман.

— Пойдем после кино смотреть весну?

— Мхм.