О возможности жизни в космосе

Тетя закрыла лицо руками. Видны были только глаза — мокрые, остекленевшие. Молчание. На улице какая-то девчушка прыгала по лужам.

Неожиданно тетя вытерла глаза и засмеялась. Смех прозвучал фальшиво и неуместно. Даже жутковато. Она заговорила совсем другим тоном — легко и весело.

— Да, вот так-то. Мне Итти вчера рассказывала: был хороший мальчик, сын доктора Ральфберга, да, действительно, хороший. И одет хорошо, интеллигентный. Друг у него был, тоже очень симпатичный… — Время от времени она смотрела в окно. — Именно сейчас я об этом вспомнила… Смешно, да, ха-ха? Да, и он убил своего друга, кажется ножом, и запихал его в сточный колодец. Да вот так она, эта жизнь, и идет… Конечно, ночи напролет он где-то шлялся, где уж его папочке было смотреть… Папаша думал, что его сын будет писателем, ха-ха-ха…

Аарне почувствовал, как по его телу пробежала дрожь. Тетя опять стала удивительно серьезной.

— Для чего нам разговаривать, Аарне… Говорить тебе или стене — это одно и то же… Забери все, что у меня есть, но только не ври. Слышишь!

Ее голос стал громче, глаза засверкали.

— Слышишь! Забери все мое добро, унеси все, продай, но только не ври. Ты слышишь?

Тетя подошла к Аарне. Он встал. Тетя показалась ему совсем чужой.

— Я ничего не брал.

— Ты врешь, щенок!

Аарне не двигался.

Тетя сжала зубы, побледнела. Сделав шаг к Аарне, она с бессознательной настойчивостью повторила:

— Ты врешь, щенок!

Ее рука поднялась для удара. Аарне схватил ее руку — она была холодной, дрожащей и бессильной. Тетя отвернулась и прошептала:

— Иди!

И еще раз:

— Иди!

Аарне не мог сделать ни шагу.

— Куда?

— Иди!

Тетя будто впала в транс. Она подошла к полке, вытащила целую кучу старых книг и нашла большую картонную коробку с надписью «Сигулда». На синей крышке красовалась несколько неуклюжая танцующая пара в красных с золотом костюмах. В коробке лежали конверты и бумага для писем. Тетя вынула один конверт и лист бумаги и, аккуратно положив коробку на место, села на диван.

— Я буду писать. Я буду писать твоей матери.

Это было сказано с гордой безнадежностью. Заскрипело перо. Всего лишь несколько строк — небрежно, дико.

Через минуту заклеенный и надписанный конверт опустился на стол перед Аарне.

— Пожалуйста, отнеси на почту.

Аарне встал и, не глядя на конверт, вышел из комнаты.

АНДО И ИНДРЕКА он встретил в кафе. Рядом с Индреком сидела незнакомая девушка с черными, как у цыганки, волосами.

— Познакомьтесь, — улыбнулся Индрек.

— Ингрид, — сказала девушка, протянув прохладную сильную руку.

— Аарне.

— Ингрид отличница, — похвастался Индрек.

— В таком случае, вы друг другу не подходите.

— Почему?

— Как-никак, конкуренция.

— О нет, у нас ее не будет.

— Вы в этом уверены?

— Да, мы слишком разные.

Аарне посмотрел на них. Индрек беспечно улыбался. Прядь волос все время спадала ему на глаза.

Ингрид была серьезной. Кто она? Как бы в ответ на эту мысль Индрек пояснил:

— Ингрид учится в седьмой школе.

— Вот как.

На столе бы легкий беспорядок.

— Знаете, я, кажется, вылетаю из квартиры, — сказал Аарне.

Андо усмехнулся:

— Ничего удивительного… Самое время.

Ингрид не поняла, ей пришлось объяснить.

— Это же очень интересный экземпляр — тетя Ида, — сказала Ингрид.

— Знаете, давайте говорить «ты». Хорошо? — предложил Индрек.

Аарне наклонился вперед.

— Андо, вот это-то и грустно, что не все понимают. Пока еще не понимают.

— Людей нужно воспитывать, — сказала Ингрид.

— Воспитывать! — передразнил Андо. — Как? На примере положительного героя?

— Не провоцируй.

— Ребята, вы не верите, что на этом свете есть положительный герой? — спросила Ингрид с каким-то внутренним волнением.

Андо сожалеюще усмехнулся, даже Индрек покачал головой.

— Все зависит от того, каков тот положительный герой, которого ты имеешь в виду…

Ингрид очень искренне и грустно сказала:

— Я имею в виду хорошего, чудесного человека. Героя. Есть он или нет?

— Есть, — сказал Аарне. — Но если он человек, то он в то же время и плохой…

— Не знаю… а я все ищу. Я расскажу вам одну историю, Индрек знает ее… Как-то летом я работала в колхозе с одним человеком. Он был героем для меня, верите! Он столько рассказывал о своих путешествиях и работал за двоих! Когда я спросила, зачем он так старается, он ответил: «Этот колхоз так беден. У меня свободное лето, отчего бы мне не поработать?» Вначале я была поражена, затем восхищена. Спросила, что он будет делать с деньгами. Он сказал, что собирается много путешествовать. Он мне понравился, мы с ним много говорили… А потом… однажды вечером он напал на меня в соломе и… Мне пришлось его укусить… Кровь… Позднее я видела его в городе, он штукатурил свой индивидуальный дом. Понимаете, мне хочется плакать… Где же он, этот герой нашего времени?

Никто не смог ничего сказать.

— Я все ищу его, — продолжала Ингрид. — Я верю, что он есть.

— Может быть, ты ищешь его не там, где надо, — предположил Аарне.

— Почему?

— Ну, я не знаю… Мы слишком молоды и глупы.

— Я ищу прекрасное, понимаете. Ведь есть же на свете прекрасное?

— Есть.

— Ведь есть, правда? — обратилась Ингрид ко всем.

— Да. Но его никогда не найдешь!

— Человека можно найти.