О вражде и хорошей газете за завтраком (СИ)

Его серьёзность её чуть напугала, видимо он воспринял шутливый тон чересчур буквально, теперь ей было стыдно. Гермиона согласно кивнула дважды, даже трижды, чем выставляла себя, похоже, полной дурой.

— Ладно, хорошо, — как бы в подтверждение своих кивков щебетала Грейнджер. — Я… да, я понимаю.

— У меня, в отличие от тебя, нет диктофона в сумке, — он попробовал разрядить обстановку шуткой, и это сработало, выводя их на более безопасную линию разговора. Только вот опасностей в ней таилось больше в конце, а не по пути.

— Для начала — частные самолёты, — Гермиона пустилась в рассказ, мягко посвящая его в то, что через год, два, пять может значительно испортить ему жизнь. Теперь, конечно, Малфой слушал её куда более внимательно и мысленно делал пометки, чтобы заняться теми или иными вопросами позже.

Даже когда тарелка с ужином оказалась у неё перед лицом, Гермиона не сдавалась, уже более обширно рассказывая о недовольстве общества, не делая акцента именно на Драко. Она умудрилась задеть в разговоре и Тео, и Пэнси, но вот про Блейза почти ничего не сказала.

— Вникни в то, что он делает. Потому что судя по тому, что я вижу, там финансовая пирамида, а не инвестиции. И это очень… очень плохо! — такой комментарий она оставила о делах Забини и продолжила рассуждения вплоть до глубокой ночи, которая накрыла их своими тяжёлыми крыльями.

— Ты пьяна, ты знаешь? — заметил Малфой, когда Гермиона, закончив ужин, положила голову на сложенные перед собой руки. Она до сих пор рассуждала о каких-то очень далёких, но важных вещах так, как умела, похоже, только она.

— Как и ты, — ехидно подметила девушка, и он согласился, чувствуя, что слегка переборщил с вином. Но сожалений в своей голове Драко так и не дождался, жалеть ему было не о чем. Теперь точно.

— Так ты скажешь что-нибудь об ужине?

— Ты прекрасно готовишь, признаю свою ошибку.

— Напишешь об этом в статье? — очередная шутка, кажется, сотая за этот вечер.

— Нет, — резко, но насмешливо отрезала Гермиона. Она оттолкнулась руками от столешницы, чтобы подняться, но ноги на каблуках её подвели. Драко мгновенно подскочил с места к ней, чтобы поймать.

Они выглядели, вероятно, как два идиота со стороны. Одна его рука обвила её талию, не позволяя упасть, а второй он сам нашёл опору в крае стола.

— Надо было отказаться от вина, я не умею пить, — пролепетала она куда-то около его груди, до ключиц даже на каблуках Гермиона не доставала.

— Это был мой коварный план, ты просто не раскусила его.

— Залезть ко мне в сумку или под юбку? — уточнила Грейнджер.

— Напоить тебя и заставить задуматься, может я не так ужасен, как тебе казалось, — повторил Малфой свои же слова, что сказал ей днём ранее в магазине. Она не осталась в стороне, всё ещё прижимаясь к его тёплому телу. Боже, каким же он всё-таки был огромным, и как же сильно хотелось окунуться в это тепло и закрыть глаза.

— Я уже сказала, что не считаю тебя ужасным.

— А каким считаешь? — Драко посмотрел на неё сверху вниз, аккуратно придерживая. Прекрасно понимая, как неправильно то, что он делал сейчас.

Гермиона запротестовала, вырываясь из его рук и строго объявляя:

— Тебе не удастся выбить из меня и слова комплимента, Драко Малфой!

— Я просто дождусь новой порции твоего творчества в таком случае.

— Мерзавец, — прошипела Гермиона, снова падая в его объятия будучи не в состоянии стоять ровно. Драко наклонился вниз, всё ещё не позволяя ей упасть, и расстегнул ремешки на босоножках, он слушал её тихие протесты, сказанные почти шёпотом. — Что ты делаешь?

— Скидываю с тебя эти орудия пыток, — резюмировал он, стаскивая каблуки с её ног. Теперь на земле она стояла чуть твёрже, но убирать руки от его свитера не собиралась.

Когда он снова поднялся к ней, с улыбкой осматривая пьяную Гермиону, она мутно проговорила:

— Тебе идут очки. Ты носишь их для красоты или для зрения?

— Я старею, Грейнджер, — спокойно заметил Драко. — Уже не вижу такой красоты, как ты, без очков.

— Ты пьян, — подытожила Гермиона.

— И? — допытывался Малфой.

— Это не приведёт ни к чему хорошему, если ты продолжишь повторять такие вещи.

Он почти возмутился:

— Ты едва на ногах стоишь, я не собираюсь с тобой спать, пока ты в таком состоянии!

— Значит, в каком-то всё-таки собираешься?

Драко открыл рот, чтобы возразить, но лишь мотнул головой и промолчал. Она этого уже не вспомнит, нет никакого смысла в том, чтобы отвечать на этот вопрос. Лучше он задаст другой.

— Останешься?

— С ума сошёл? — воскликнула, не заботясь о приличиях, Гермиона. — Ни за что!

— У меня есть гостевая спальня, там есть ванная, и я дам тебе ключ, чтобы ты могла закрыться и не бояться, что я войду, — сразу начал оправдываться он. — Ты просто поспишь, чтобы не возить тебя через весь Лондон.

Она выслушала его, но покачала головой и тихо отозвалась:

— Нет, Драко, я хочу домой сейчас. Я вызову такси.