О всех созданиях – прекрасных и разумных

– Я, когда нынче пришел доить, увидел в стоке мертвого теленка. Вы приедете?

Семимесячный плод, еще почти не покрывшийся шерстью. Вид у коровы был больной, под хвостом, как и следовало ожидать, свисала не вышедшая плацента. Вымя, которое после нормального отела раздулось бы от молока – бесценного молока, которое решало судьбу Фрэнка, – было почти пустым.

Терзаемый сознанием полной своей беспомощности, я мог предложить только все тот же совет – изолировать, дезинфицировать… и надеяться на лучшее.

Две недели спустя выкинула молодая корова, миниатюрная джерсийская полукровка, с помощью которой Фрэнк рассчитывал повысить жирность своих удоев. А еще через неделю третья корова выкинула на шестом месяце.

И когда я приехал к ней, я познакомился с мистером Багли. Фрэнк виновато объяснил его присутствие:

– Он говорит, что знает средство, Джим. И хочет его с вами обсудить.

Мистер Багли, низенький, с тонкими ножками в суконных обмотках, истово посмотрел на меня снизу вверх:

– У меня, молодой человек, на ферме то же самое приключилось, и я бы сюда не пришел, коли бы не знал средства, как помочь.

– Понимаю, мистер Багли. И какое же это средство?

– А вот! – Он вытащил из кармана куртки бутылку с этикеткой. – Что она грязновата, так она на окошке в коровнике два года простояла.

Я прочел: «Противовыкидышный Бальзам Доктора Дрисколла. Дайте каждой корове по две столовых ложки в пинте воды и повторите на следующий день». Остальную часть этикетки занимала физиономия профессора: сквозь плотный слой пыли на меня уничтожительно глянул воинственного вида весьма бородатый джентльмен в высоких викторианских воротничках.

– Да, – сказал мистер Багли. – Эта самая микстурка. У меня коровки как заладили выкидыш за выкидышем, а я их знай пою микстуркой, ну и больше – ни-ни, в следующий раз все как одна телят принесли.

– Они бы и без микстуры родили благополучно. Видите ли, у них вырабатывается иммунитет.

Мистер Багли наклонил голову набок и улыбнулся мне кроткой снисходительной улыбкой. И правда, какое я имел право спорить? Сам-то я ничего предложить не мог.

– Ладно, Фрэнк, – сказал я вяло, – пусть пьют. Как и от моей вакцины, вреда быть не должно.

Свежая бутылка дрисколловского бальзама была приобретена, и маленький мистер Багли лично следил, чтобы каждая корова Фрэнка получила положенную дозу. Он просто пыжился от гордости, когда через три недели одна из коров отелилась точно в срок.

– Ну-ка, что скажете, молодой человек? Микстурка-то себя показывает, а?

– Я с самого начала предполагал, что какие-то из них отелятся нормально, – ответил я, и мистер Багли презрительно поджал губы, шокированный такой жалкой попыткой оправдаться.

Меня же его мнение обо мне совсем не трогало. Я просто заранее смирялся с горькой неизбежностью. Потому что до появления современных медикаментов так оно всегда и бывало. Фермеры пользовались множеством шарлатанских снадобий, а ветеринары даже не могли толком возразить, потому что в их распоряжении было слишком мало действенных лекарств.

И когда речь шла о болезнях вроде бруцеллеза, с которыми они пока справиться не могли, урожай шарлатаны снимали особенно богатый. Провинциальные и сельскохозяйственные газеты пестрели рекламными объявлениями, превозносившими чудотворное действие красных микстур, очищающих и запирающих бальзамов или розовых порошков. Конкурентов у профессора Дрисколла было хоть отбавляй.

Когда вскоре и вторая корова отелилась в срок, мистер Багли всячески старался пощадить мое самолюбие.

– Учиться нам никогда не поздно, молодой человек, а вы ведь руку в этом деле еще набить не успели. Ну, просто не знали про это лекарство, так я вас не виню, а только опасаться, по-моему, больше нечего.

Я промолчал. Фрэнк несколько утратил безнадежный вид, и я не хотел своими сомнениями гасить этот неверный проблеск. А вдруг вспышка действительно кончилась? Они же непредсказуемы!

Но когда Фрэнк позвонил мне снова, все мои тягостные предчувствия оправдались с лихвой.

– Приезжайте. Трех коров почистить надо…

– Трех?!

– Ну да. Одна за другой – раз, раз, раз. И все выкидыши. Это крышка, Джим. Не знаю, что я буду делать.

Фрэнк встретил меня у конца проселка. Он сразу состарился на десять лет. Лицо у него было бледным и измученным, словно после тяжелой бессонницы. Затем я увидел мистера Багли. Он рыл яму перед дверью коровника.

– Зачем это?

Фрэнк ничего не выражающим взглядом посмотрел на свои сапоги:

– Теленка закапывает. Говорит, что от этого большая польза бывает. – Он поднял на меня глаза с кривой улыбкой. – Наука мне помочь не может, так почему бы не испробовать колдовство?

Обходя глубокую могилу, плод стараний мистера Багли, я почувствовал, что тоже состарился на несколько лет. Низенький фермер покосился на меня от лопаты.

– Очень старинное средство, – объяснил он. – Микстурка что-то поослабла, так надо что-нибудь посильнее попробовать. Беда в том, – добавил он с сердцем, – что позвали-то меня, когда уже поздно было!