«О» - значит омут

Черт. Уокер Макнэлли. Недостающий кусок головоломки только что лег на свое место. У него был доступ к усыпленным его отцом животным. В старших классах ходили слухи, что он торгует дурью, что значит, что он мог снабжать травкой Кредо и Судьбу, когда они жили в автобусе на участке Унрихов. Это была натяжка, но небольшая. Если Уокер был одним из пиратов, у меня даже была кандидатура второго. Он и Джон Корсо были неразлучны. Ну и парочка. Восемнадцатилетние, высокомерные, привилегированные, обкуренные и скучающие. Нетрудно вообразить, что они составили план, чтобы легко заполучить деньги.

Я не могла себе представить, почему любому из них не хватало наличных, но может быть, их респектабельные родители были скрягами.

Я вернулась в офис и снова позвонила Майклу домой. Ответа не было. Где его носит? Мадалин, наверное, уже отправилась в поход к центру города. Она едва не попросила у меня деньги на такси или подвезти ее, но не надеялась, что я буду ждать, пока она примет душ и причешется.

Настало время поговорить с Чини Филлипсом, и мне нужен был Майкл, чтобы рассказать его часть истории. Опять же, слова Саттона не заслуживали доверия, но что еще у нас было?

Я не могла сидеть на месте, поэтому взяла сумку, села в машину и поехала в библиотеку. Припарковавшись, я пошарила под пассажирским сиденьем, извлекла путеводитель Томаса по Санта-Терезе и округу Пердидо и захватила с собой.

Я зашла в справочный отдел. Мой персональный стол был бесцеремонно занят кем-то, поэтому мне пришлось устроиться за другим. Я поставила сумку на стул и прошла к секции со справочниками Полк и Хэйнс. Достала издания за 1966 и 1967 годы, потом добавила адресные справочники за те же годы. Взяла еще текущую телефонную книгу и отнесла все на стол. Поискала фамилию Корсо в обоих, Полк и Хэйнс, за 1966 и 1967 годы. В списках был только один Корсо, Лайонел М., на Оушен Вэй. Я записала адрес и сверила с текущей телефонной книгой. Лайонел Корсо был до сих пор записан по этому адресу. Я была под впечатлением, что он умер. Я смутно припоминала, что натыкалась на его имя в некрологах, но, возможно, его вдова, если такая имелась, до сих пор владела домом.

Я поискала старый адрес Уолтера Макнэлли в двух справочниках. В 1967 году старший Макнэлли владел домом на Бергстром Хилл, рядом с Хортон Рэвин. Оттуда было легко добраться до дома Корсо по улице под названием Кресент Роуд. Уолтер, наверное, продал семейный дом, когда переехал в поселение для пенсионеров Вэлли Оукс.

Я взяла карандаш и нанесла на карту в путеводителе точки на месте адресов Керкенделлов на Рамона Роуд, Унрихов на Алита Лэйн, Фицжу на Виа Дульсинея, Макнэлли на Бергстром Хилл Роуд и Корсо на Оушен. Меня не интересовали Саттоны, которые жили на западном краю Хортон Рэвин. В тот день Майкла привезли к Керкенделлам, чей участок граничил с участком Унрихов в нижней части холма. Я вернула справочники на полки, покинула библиотеку и отправилась в Хортон Рэвин, в Ассоциацию домовладельцев.

Там я обратилась к двум добрым женщинам, работавшим в офисе, и они дали мне превосходную карту всех тропинок для верховой езды, проложенных вдоль оврага. Я сидела в машине и изучала лабиринт тропинок, соединяющих владения всех действующих лиц.

Если прикрепить карту к стене и воткнуть булавку по каждому адресу, получится что-то вроде кольца.

Теперь мне оставалось только убедить Чини Филлипса, что я на верном пути. Я вернулась в офис и позвонила.

— Лейтенант Филлипс.

— Эй, Чини. Это Кинси. Ты сейчас занят?

— Я буду на месте еще двадцать минут. Что случилось?

— Не возражаешь, если я забегу? Мне нужно тебе кое-что рассказать.

— Жду, не дождусь.

— Пока.

Мой офис был в двух кварталах от отделения полиции, так что я пошла пешком, с картами под мышкой. На душе было неспокойно. Честно говоря, я продавала воздух и солнечный свет, теорию без подкрепляющих фактов. Это ставило меня в ту же позицию, в которой находился Майкл Саттон, на ту же неустойчивую почву. Кусочки подходили друг к другу, но где клей? Заявления Майкла были выбиты у него из-под ног, и теперь, вот она я, снова складывающая факты, без малейших доказательств.

Я вошла в лобби полицейского отделения и подождала, пока вышел Чини и проводил меня в свой кабинет. Он выглядел особенно красивым в тот день — дорогие туфли, темные брюки и белая рубашка с закатанными рукавами. Для любого другого это была бы стандартная офисная одежда, но Чини был из богатой семьи, и я знала сколько это стоит.

Он усадил меня, и, поскольку его время было ограничено, мне пришлось сразу выкладывать все. Я даже не дошла до середины, но по его выражению, поняла, что он не покупает этого.

Он слушал, но я теряла увернность с каждым вдохом. Ничего нет хуже, чем рассказывать историю страстно и убедительно, в то время как внимающий тебе человек явно воспринимает ее скептически.

— Интересно, — сказал он. — Понятно, из чего ты исходишь, но что я должен делать?

— Я не знаю, Чини. Подумать об этом, наверное. Я училась в школе с этими ребятами…

Он поднял ладонь.