"О" - значит опустошенный

Мое внимание переключилось на Перл, которая пинала цилиндрический контейнер, лежавший на боку, сильно помятый там, где она приложилась. Это была самодельная печка, освобожденная от полусгоревших дров. К дровам были добавлены книги, которые должны были быть хорошей растопкой. Почерневшие корешки выпадали из печки, как кости, кусочки обгоревшей бумаги рассыпались по земле.

- Что ты делаешь? - хрипло прошептала я.

Я должна была их предупредить, но так растерялась, что не могла собраться с мыслями.

Громила уже, наверное, спускался с холма.

Не дождавшись ответа, я зашипела, звук сильный и неожиданный. Перл едва ли заметила меня, но Феликс резко поднял голову. Как оказалось, даже шипенье было бесполезно, потому что головорез в красной фланелевой рубашке выбрал этот момент, чтобы появиться в лагере. Он сразу понял, что происходит, и его ярость выразилась в низком звуке из его глотки, когда он пересекал замусоренную площадку. Он схватил Перл за куртку и швырнул. Потеряв равновесие, она упала на спину с глухим стуком. Другая женщина потеряла бы сознание, но Перл была сделана из более крепкого материала. Она попыталась приподняться, чтобы встать на ноги, но громила пнул ее в бок и встал коленями ей на грудь.

Феликс наклонился и подобрал полено, которое было выпилено из молодого дерева, диаметром с обеденную тарелку. Ствол был разрублен на четыре части, и сырое дерево было видно на срезе, остром, как мачете. Он подбирался к громиле осторожными шагами, с застывшим лицом. Все подозрения, что он медленно соображал, улетучились. Теперь я видела, что он мыслил прямолинейно. Ему не была свойственна утонченность или рефлексия. Он был практичен. Он видел, что должно быть сделано, и делал это. В данном случае нужно было, чтобы головорез, напавший на Перл, получил поленом по башке, что Феликс и проделал. Громила свалился, именно в той манере, какой вы ожидаете от человека, получившего поленом по голове.

Мне не хотелось смотреть, что было дальше. Я подбежала к дереву и схватила рюкзак. Он оказался удивительно легким. Я представляла, что придется тащить его за собой, но его было легко нести. Я схватила вещевой мешок и потащила его в кусты, держа рюкзак перед собой, как щит. Ничего другого было не придумать. Я пробивалась через полосу поломанных кустов, созданную нашим приходом. Выбралась из зарослей и начала поднматься на холм, к ограде. Я тяжело дышала и обливалась потом, плечи горели. Мне нравится думать, что я в хорошей форме, но было ясно, что это не так. Я надеялась, что Перл и Феликс смогут защитить себя. Когда я видела их последний раз, они справлялись. Задачей было спасти рюкзак, и если бы мы этого не сделали, весь риск был бы напрасным. Когда рюкзак и вещевой мешок будут у меня в багажнике, я вернусь и предложу свою помощь.

Достигнув ограды, я временно бросила мешок и просунула рюкзак в щель, разозлившись, когда рама зацепилась за сетку. Я дернула его, чтобы освободить, и просунула снова, все время разговаривая с собой, бормоча : «Давай, давай..» На этот раз брезент зацепился за острый край обрезанной сетки. Я попробовала еще раз, толкая кусок ограды вместе с рюкзаком, пока щель не стала достаточно большой, чтобы пролезла рама. Я подтащила вещевой мешок к ограде и загнала его пинками на другую сторону.

Позади, на холме, я слышала шуршание, опавшие листья и ветки реагировали хрустом и шепотом. Я надеялась проскользнуть в щель сама и положить вещи в багажник, но на это не было времени. Я повернулась, когда появилась Перл, с багровым напряженным лицом. За ней из леса показался Феликс и начал подниматься на холм. Никто из них не сумел захватить из лагеря второй мешок. Феликс спотыкался на каждом третьем или четвертом шаге, что делало его продвижение очень медленным. Перл, казалось, бежала на месте. Феликс явно двигался быстрее, но расстояние между ними казалось неизменным из-за моего угла зрения.

Позади Перл я увидела громилу. Кровь стекала по его щеке, уже потемневшей от синяка.

Феликс взлетел на ограду, как шимпанзе. Он бы добрался до верха и спрыгнул с другой стороны, если бы Перл не закричала. Ее восклицание было переведено на древний язык паники. Феликс отпустил ограду и спрыгнул обратно.

Боггарт настигал Перл, и было ясно, что она не может двигаться достаточно быстро, чтобы убежать. Он был лет на десять моложе, и хоть не в очень хорошей форме, но явно в лучшей, чем она. Перл знала, что ее вес был преимуществом, вся ее масса была силой для борьбы.

Тяжело дыша, она повернулась лицом к громиле и встала поустойчивей. Когда он приблизился, она отвела кулак и врезала ему без всяких церемоний. Его голова едва шевельнулась, когда он принял удар. Он отряхнулся как собака, пока Перл снова начала подниматься на холм. Боггарт рванулся вперед и схватил ее за ногу. Она несколько раз пнула его, пытаясь освободиться. Он еще раз ухватил ее за ногу и дернул. Я увидела, как Перл упала, и он навалился на нее.