Оазис

Стоддард с искренней теплотой смотрел на коренастого, невысокого человека, сидевшего за рулем взятого напрокат «форда». Трудно было догадаться, глядя на него, что Бобби Рид обладает светлым умом, а также политическим чутьем, которое никогда не подводило. Стоддард привык отдавать должное людям, когда они того заслуживали, и у него не было ни малейших сомнений, что он никогда бы не стал губернатором штата без помощи Бобби Рида.

– Бобби, знаешь, сколько я употреблял спиртного в последние несколько месяцев? По кварте в день.

Рид бросил на него изумленный взгляд:

– Так много? О черт, я даже понятия не имел!

– И тем не менее это правда. Именно потому я и решил, что мне нужно как следует протрезвиться и покончить с этим проклятым зельем. Ты сам говорил, что избирательная кампания этой осенью обещает быть очень трудной, а я никогда не чувствовал себя спокойно во время предвыборной гонки. Мне она кажется чертовски утомительной, а когда меня что-то утомляет, я обращаюсь к бутылке «Джека Дэниэльса» за утешением.

Рид развернул машину, чтобы объехать медленно двигавшийся грузовик. На лбу его залегла хмурая складка.

– И все же я не спокоен, губернатор. Целый месяц в отлучке! Для вас это слишком долгий срок. У многих ваше отсутствие может вызвать недоумение.

– Пусть себе недоумевают. Черт побери, легислатура[3] штата разъезжается на каникулы на три месяца! А я за все время пребывания в должности ни разу по-настоящему не отдохнул. Я заслуживаю того, чтобы хотя бы месяц потратить на себя. Жить в горной хижине, охотиться, удить рыбу… – На его губах промелькнула усмешка. – Колоть дрова, как когда-то президент. Будь я проклят, если Майра и дети не приняли все это на веру. Никаких особо важных законопроектов, требующих моей подписи, не ожидается. А если и возникнут непредвиденные обстоятельства, ты знаешь, где меня искать, и, кроме того, я почти каждый день буду звонить тебе. Этот доктор Брекинридж из Клиники пообещал предоставить мне личный аппарат, так что любой вызов от тебя поступит прямо ко мне, минуя коммутатор. Постарайся взглянуть на дело с другой стороны, дружище. – Стоддард похлопал Рида по плечу. – На целый месяц ты станешь в некотором роде губернатором. Разве тебя это не прельщает?

– Ни в коей мере, – отозвался Рид, выразительно покачав головой. – Я рад, что нахожусь на своем месте и могу помогать вам, насколько это в моих силах.

– Я и впрямь чертовски многим тебе обязан – говорю на тот случай, если не удосужился сказать об этом раньше. Помоги мне выбраться из этой переделки, и я буду у тебя в неоплатном долгу.

Стоддард погрузился в задумчивость, все еще держа на коленях термос. Неожиданно он опустил оконное стекло, не обращая внимания на порыв знойного воздуха, и выплеснул на дорогу остатки виски. Затем снова закрыл окно, заткнул термос пробкой и швырнул его на заднее сиденье.

– Возможно, в Клинике из меня сделают трезвенника и подскажут, как оставаться им и впредь. Притормози у следующей стоянки для грузовиков, Бобби. Хочу выпить черного кофе.

Именно там губернатор и обнаружил номер «Инсайдера». Ожидая, пока им подадут кофе, он нехотя листал страницу за страницей. Это был первый экземпляр бульварной газетки, попавший ему в руки за долгие годы. Рид тщательно просматривал всю поступавшую к нему прессу, но бульварные листки не входили в его список. Не успев поднести к губам чашку, Стоддард так и застыл на месте. Его взгляд остановился на заметке Синди Ходжез – как раз на той ее части, где упоминалось о Клинике.

Ему уже приходилось сталкиваться с этой бесцеремонной особой, когда он баллотировался на пост губернатора. Синди в ту пору только начинала работать в газете, и ей было поручено освещать его избирательную кампанию. Она отличалась острым язычком, хлестким и желчным литературным стилем и особым, присущим всем любителям сплетен чутьем на разного рода грязь. Она была словно москит, жужжащий беспрестанно перед самым его носом и порой норовящий ужалить. Спустя некоторое время он решил, что не стоит обращать на нее внимания, но эту женщину было не так-то просто игнорировать. Позже Стоддард пришел к заключению, что проникся к ней отвращением с первого взгляда. По-видимому, это чувство не было взаимным – она относилась ко всем окружающим с тем же едким сарказмом, что и к нему, но сам он определенно презирал ее.

Стоддард уже хотел было показать заметку Риду, но передумал и одним глотком выпил кофе. У Рида и без того достаточно хлопот из-за пребывания губернатора в Клинике. Кроме того, доктор Брекинридж заверил Стоддарда, что, если тот будет досконально следовать его инструкциям, никто никогда не узнает о том, что он находится там на лечении. Он прошел регистрацию в аэропорту под вымышленным именем, автомобиль взяли напрокат под другим вымышленным именем, а о том, что нового пациента зовут Уильям Стоддард, известно лишь двум лицам во всей Клинике: доктору Брекинриджу и директору. Вряд ли в их интересах позволить просочиться наружу ненужным слухам.