Об Екатерине Медичи

Тон, которым были произнесены эти слова, и огонек, неожиданно загоревшийся в потухших глазах Карла IX, не только не понравились Мари, но причинили ей жестокую боль; в это мгновение она корила себя за свою любовь, считая ее одной из причин болезни, от которой теперь умирал король.

– Ты позабыл про твоих узников, – напомнила она ему, вскакивая с кушетки.

– А что мне сейчас эти люди? Пускай они убивают меня.

– Как, это убийцы? – вскричала Мари.

– Не беспокойся, дорогая, они в наших руках. Думай сейчас не о них, а обо мне. Или ты меня больше не любишь?

– Государь! – воскликнула она.

– Государь! – повторил Карл IX, и глаза у него загорелись – так велика была ярость, вызванная этой несвоевременной почтительностью его возлюбленной. – Видно, ты заодно с моей матерью!

– Господи! – воскликнула Мари, взглянув на изображение мадонны и пытаясь стать на колени и прочесть молитву. – Помоги ему меня понять!

– Вот как! – мрачно сказал король. – Тебе, значит, есть в чем каяться? – Потом, сжимая ее в своих объятиях, он стал медленно вглядываться в глаза своей любовницы. – Мне рассказывали, что один из д’Антрагов без ума от тебя, – сказал он рассеянно, – и что с тех пор, как капитан Бальзак, который им приходится дедом, женился в Милане на одной из Висконти, эти негодяи не сомневаются в своем успехе.

Мари так гордо посмотрела на короля, что ему стало стыдно. В эту минуту послышался плач маленького Карла Валуа, который, очевидно, только что проснулся и которого кормилица принесла в соседнюю комнату.

– Входи же сюда, бургундка! – крикнула Мари, беря ребенка из ее рук и поднося его к королю. – Ты еще больше дитя, чем он, – сказала она, наполовину еще гневно, наполовину уже успокоившись.

– Какой он красавец! – сказал Карл IX, беря сына на руки.

– Я одна только знаю, как он на тебя похож, – сказала Мари, – у него уже и сейчас твои манеры, твоя улыбка…

– У такого-то малютки? – улыбаясь, спросил король.

– Мужчины не хотят этому верить, – сказала Мари, – но только возьми его, Шарло, поиграй с ним, посмотри на него… Ну, разве я не права?

– А ведь правда! – воскликнул король, пораженный каким-то движением ребенка, которое, как ему показалось, в миниатюре повторило один из его привычных жестов.

– Мой милый крошка! – сказала мать. – Он никогда меня не покинет! Он никогда не причинит мне горя!

Король забавлялся с сыном, подбрасывал его на руках, осыпал его поцелуями, разговаривал с ним теми забавными, непонятными для окружающих звукоподражательными словами, которые умеют придумывать матери и кормилицы. Голос его стал каким-то детским. Лоб его наконец прояснился, его печальное лицо засияло радостью. Когда Мари увидела, что ее любимый обо всем позабыл, она опустила голову ему на плечо и прошептала на ухо:

– Может быть, ты мне все-таки скажешь, милый Шарло, для чего тебе понадобилось держать этих убийц в моем доме? Что ты собираешься с ними делать? И чего это ради ты лазил по крышам? Надеюсь, здесь не замешана женщина?

– Ты все так же меня любишь! – сказал король, пораженный ясностью ее взгляда, одного из тех вопрошающих взглядов, которыми женщины так умеют пользоваться в нужную минуту.

– А ты в чем-то еще меня подозреваешь? – сказала она, и слезы заискрились в ее красивых глазах.

– В моих приключениях участвовали и женщины, но все это были колдуньи. Но на чем я остановился?

– Как ты оказался в двух шагах отсюда, на коньке крыши, – сказала Мари. – Только на какой это было улице?

– На улице Сент-Оноре, моя милая, – сказал король. Он как будто успокоился и, собравшись с мыслями, решил рассказать своей любовнице о том, что должно было произойти у нее в доме. – Когда вчера вечером я отправился бродить по городу, мое внимание привлек яркий свет в окнах чердачного этажа того дома, где живет Рене, парфюмер и перчаточник моей матери, да и твой тоже, да и всего двора. Все, что творится в доме этого человека, внушало мне самые серьезные подозрения, и если я буду отравлен, то только ядом, приготовленным там.

– Больше никаких дел у меня с ним не будет, – сказала Мари.

– Ах, так, значит, у тебя с ним все еще были какие-то дела, после того как я с ним покончил! – воскликнул король. – Здесь была моя жизнь, – добавил он мрачно, – как видно, здесь мне уготована и смерть.

– Но послушай, милый, я же вернулась из Дофине с нашим дофином, – сказала она, улыбаясь, – и Рене ничего не поставлял мне после смерти королевы Наваррской… Так рассказывай дальше… Ты взобрался на крышу дома Рене?