Читаем Об искусстве полностью

В поисках единого метода он Обращается к самым различным темам: проблемам языка, сознания, искусства, человеческой психики, морали, истории. В центре всего -- постоянное размышление о природе человеческой мысли, ее механизмах, возможностях и границах.

1895 По совету Гюисманса Валери поступает чиновником на службу в Военное министерство.

Журнал "Нувель ревю" публикует "Введение в систему Леонардо да Винчи".

В коротком отрывке "Ялу", навеянном китайско-японской войной, Валери делает упор на роль традиции и социальной условности, выявляя опасность переоценки Интеллекта и Знания, не контролируемых Мудростью. Опубликованный впервые в 1928 году, этот текст предвосхищает многочисленные выступления Валери 20-- 30-х годов.

Валери завершает работу над "Вечером с господином Тэстом" (опубликован в октябре в журнале "Кентавр", гае до этого появились два его стихотворения). Друзья упрекают его в том, что он не создает почти "ничего конкретного", и он с горечью пишет об этом Жиду: "Неужели они верят лишь в санкцию публики?"

Лондонский журнал "Новое обозрение" публикует статью Валери "Германское завоевание" (впоследствии печаталась подзаглавием "Методическое завоевание"). Валери обнаруживает в политике империалистической Германии действие единого самодовлеющего метода, оперирующего массами как голыми числами. Он опасается последствий этой неумолимой целеустремленности.

Когда в 1915 году этот текст будет перепечатан журналом "Меркюр де Франс", многие увидят в нем сбывшееся пророчество.

Сам Валери при всем его преклонении перед Методом как таковым со временем убеждается, что, "следуя лить одним предписаниям неумолимого метода, человек приходит в истории к тотальной войне и методическому истреблению" (A. Bйguin. Un optimiste sans espйrance. -- "Paul Valйry vivant", p. 352).

1898 Ряд очерков Валери, один из которых посвящен проблемам семантики, появляется в журнале "Меркюр де Франс".

Он начинает поэму в прозе "Агата", в которой пытается описать проблески высшей сознательности мысли, пребывающей на грани грезы и сна. Поэма, над которой он будет работать долгие годы, останется незавершенной.

14 июля оп в последний раз встречается с Малларме. Узнав 9 сентября о его смерти, он немедленно возвращается в Париж. На похоронах он не в силах продолжить речь: его душат слезы.

Запись в тетради: "Найти. Достичь предела. Суметь описать свою мысль. ... Поставить па место всякой вещи определенную формулу или выражение некой серии интеллектуальных операций".

1899 Он много читает Ницше. Валери восхищает в нем "интеллектуальная головокружительность преизбытка сознательности", "доведение до предела" и "глубочайшая связь лирики и анализа". Валери часто с восторгом его перечитывал, по к концу жизни он его упрекал в словесной выспренности, в странной смеси "профетизма, историзма, философичности и биологии".

В мае журнал "Меркюр де Франс" публикует его статью о "Машине времени" Уэллса.

Валери внимательно штудирует труды Римана и Г. Кантора. Благодаря им, а также работам Пуанкаре (ставшим настольными его книгами), он знакомится с топологией, областью математики, которой будет интересоваться всю жизнь.

1900 Валери женится на Жанни Гобийяр, племяннице Берты Моризо и Эжена Мане, брата живописца. Дега "ускоряет события", побуждая нерешительного Валери сделать предложение "Связать меня с этой средой, -- пишет Валери своему другу Фурману, -- было одним из проектов Малларме -- и вот это свершилось".

Жена Валери -- талантливая пианистка. Но все в его доме овеяно живописью. Повсюду -- полотна импрессионистов. Гости или хозяева -- всегда кто-то сидит у мольберта. Сам Валери увлекается больше всего акварелью. Наряду с друзьями -- писателями и поэтами у него постоянно бывают Дебюсси, Дега, Одилон Редон, Моне, Вюйяр, Ренуар, написавший портрет Жанни Валери.

Валери ищет работу, которая оставляла бы ему больше свободного времени. Его друг Андре Лебе, поэт и историк, устраивает его в качестве личного секретаря к своему дяде, директору агентства Гавас. В течение двадцати двух лет Валери будет проводить у парализованного Эдуарда Лебе по четыре-пять часов в день, не без пользы для себя встречаясь с деятелями из самых различных сфер, читая ему биржевые сводки и политические новости попеременно с прозой Боссюэ и Бурдалу.

В декабре -- стихотворение "Анна" в журнале "Плюм".

Запись в тетради: "Пользоваться лишь теми идеями, которые я сам выработал".

Валери впервые в жизни слушает "Орфея" Глюка и возвращается домой потрясенным. Мелодии Глюка послужат исходным толчком во время его работы над "Юной Паркой".

Писатель и критик Поль Леото записывает в дневнике: "Поль Валери -- изумительный собеседник. По вторникам в "Меркюр" "Меркюр де Франс" все обступают его, чтобы послушать. В высшей степени оригинальные взгляды. Сверхинтеллектуальная манера восприятия и оценки литературных проблем во всех их комбинациях. ... Его излюбленный пример -- "Ворон" Эдгара По... "

Перейти на страницу:

Похожие книги

The Irony Tower. Советские художники во времена гласности
The Irony Tower. Советские художники во времена гласности

История неофициального русского искусства последней четверти XX века, рассказанная очевидцем событий. Приехав с журналистским заданием на первый аукцион «Сотбис» в СССР в 1988 году, Эндрю Соломон, не зная ни русского языка, ни особенностей позднесоветской жизни, оказывается сначала в сквоте в Фурманном переулке, а затем в гуще художественной жизни двух столиц: нелегальные вернисажи в мастерских и на пустырях, запрещенные концерты групп «Среднерусская возвышенность» и «Кино», «поездки за город» Андрея Монастырского и первые выставки отечественных звезд арт-андеграунда на Западе, круг Ильи Кабакова и «Новые художники». Как добросовестный исследователь, Соломон пытается описать и объяснить зашифрованное для внешнего взгляда советское неофициальное искусство, попутно рассказывая увлекательную историю культурного взрыва эпохи перестройки и описывая людей, оказавшихся в его эпицентре.

Эндрю Соломон

Публицистика / Искусство и Дизайн / Прочее / Документальное