Обагрённые (СИ)

— Здесь вы можете увидеть некоторых наших пациентов, — охотно пояснил Бридж. — В основном это публичные люди, которых все знают. Вы, кстати, тоже можете выбрать для себя, появится ли фото вашего мужа на этой стене или вы останетесь инкогнито, — предложил он Керии.

— Хорошо. Я подумаю над этим… Потом, — кивнула она, косясь на фотографии в деревянных рамках.

— Кстати, у вас будет так же возможность навещать здесь вашего мужа, — сообщил Бридж. — Многие из наших клиентов так делают.

— Да, да, это здорово! — одобрил Леви, но осёкся, когда Керри недовольно посмотрела на него.

Коридор закончился небольшой комнатой, стены которой были выкрашены в тот же мертвенный лиловый цвет, что и холл. Справа от входа на стене располагалось широкое прямоугольное окно, закрытое зелёными жалюзи и, видимо, выходившее в соседнее помещение. Рядом с окном, справа на стене в рамке висела фотография какого-то мужчины.

— Это Джеймс Бэй, — пояснил Стив Бридж, заметив заинтересованные взгляды Керри и её адвоката, — тот самый первый человек, которого нам удалось заморозить ещё в шестьдесят седьмом. А вот здесь располагается наш гипозиторий, где в дьюарах хранятся в настоящее время тела всех наших ста семнадцати пациентов.

Бридж нажал на кнопку пульта на стене, слева от окна, и жалюзи медленно поползли вверх. За окном оказалось просторное длинное помещение, где вдоль стен высились хромированные цистерны, зловеще поблёскивавшие в свете люминесцентных ламп на потолке.

— В процессе хранения тела подключены ко множеству датчиков и находятся под наблюдением врача. Испарившийся азот еженедельно дополняется. У нас на вооружении находится оборудование лучше, чем у многих медицинских учреждений в округе, — не без гордости сообщил Бридж.

— Ого! — не удержался Леви Гринбаум, прижимая лицо к стеклу и пытаясь всё хорошенько рассмотреть. — Это просто потрясающе!

Керри не разделяла его восхищения. На неё вид хранилища произвёл тягостное впечатление. Между тем её адвокат с интересом ощупал стекло и повернулся к Бриджу.

— Стив! Это пуленепробиваемое стекло?

— Да, — кивнул тот. — Вероятно, оно способно остановить даже ракетную установку. Кроме того, весь этот отсек укреплён металлическими пластинами и кевларом.

— А для чего такое укрепление? — насторожилась и удивилась Керри.

— Понимаете, мэм. Мы с вами живём в неспокойное время. Но даже если кто-то попробует врезаться на грузовике в наш гипозиторий, это помещение выдержит такой удар без проблем. Даже если сюда упадёт бомба во время войны.

— Войны? — ещё больше удивилась Керри. — О какой войне вы говорите? Мы же в Америке! Кто может нам угрожать?

— Ну, не знаю… Русские или инопланетяне, — пожал плечами Бридж. — Мэм! Мы вынуждены заглядывать далеко в будущее. А будущее, как известно, не предопределено. Кто может знать, что случиться через сто лет?

— Да, конечно, — согласилась с ним Керри, переводя взгляд в сторону окна. Рядом с ним располагалась небольшая цистерна-дьюар. В отличие от остальных, она была выкрашена в салатовый цвет и поставлена не вертикально, а горизонтально.

— Вот здесь и храниться тело Джеймса Бэйя, — пояснил Стив Бридж.

— А почему эта… ёмкость лежит на боку? — удивилась Керри.

— Видите ли, в шестьдесят седьмом году технологии не были ещё достаточно развитыми, — начал объяснять Бридж. — К тому же, мистер Бэй являлся первопроходцем, если можно так выразиться. Для него наша компания могла тогда выделить отдельный дьюар. Сейчас в таких хранятся по четыре тела сразу, иначе будет очень дорого обходиться их обслуживание.

— Значит, мой муж будет тоже находиться в таком не один? — уточнила Керри.

— Совершенно верно, — любезно улыбнулся Бридж. — Он будет висеть вверх ногами ещё с тремя пациентами. Но это не так страшно. В дьюарах, где хранятся отдельные органы, вообще не протолкнёшься!

Керри без улыбки посмотрела на менеджера.

— А теперь, когда вы всё увидели своими глазами, давайте пройдём ко мне в кабинет и обсудим финансовую сторону вопроса, — предложил Бридж.

— Давайте, — охотно согласился Леви Гринбаум и взял Керри под руку.

— Итак, взносы членов нашей организации составляют лишь одну треть её ежегодного бюджета, — уже в кабинете рассказывал Стив Бридж. — «Алкор» получает каждый год от телевизионных лицензионных платежей порядка пятидесяти тысяч долларов. Наш отдел защиты прав пациентов является полностью отдельным юридическим лицом, которое управляет и защищает финансы криопациентов нашей компании, включая управление недвижимостью. Мы имеем ежегодно два процента прироста нашего капитала, что достаточно для содержания наших пациентов.

— И в этот капитал входят деньги, полученные с каждого клиента? — уточнил Леви Гринбаум.