Обагрённые (СИ)

Дьявол! Да что с ним такое?

Где-то глубоко в памяти вспыхнуло ослепительной искрой воспоминание — какое-то помещение, где он стоит, затаившись в нерешительности, и смотрит на незнакомого парня с пистолетом в руке. Затем выстрел — глухой и далёкий — и боль, жгучая боль в груди, сковывающая волю и сознание… Всё. Чёрная тьма вокруг. Ни мыслей, ни чувств целую вечность… Или всё же что-то было? В памяти маячила какая-то смутная светящаяся пелена и ощущение блаженства и покоя, связанное с ней.

Неужели это происходило с ним?.. Почему?.. Зачем?..

Снова яркая вспышка и перед мысленным взором побежали стремительным калейдоскопом какие-то события, незнакомые люди, обрывки бессвязной речи, чужие пейзажи, улицы странных городов в густом багрянце, исходившим от неба. Всё это выплёскивалось откуда-то из глубины сознания, затмевая то, самое первое видение, в котором он умирал, сражённый шальной пулей.

Роберт стиснул кулаки, весь напрягся, пытаясь привстать с койки, опершись на локти.

— Эй, эй! Чад! Не делай этого! — тут же предостерёг его незнакомец, поспешно подходя к Роберту и кладя тяжёлую руку ему на грудь, снова придавливая к койке.

Глаза уже привыкли к свету, и Роберт мог разглядеть этого человека. Он оказался невысок ростом, седовлас и чем-то походил на китайца или японца: смуглое округлое лицо, изборождённое глубокими морщинами, узкие глаза, чёрные, как и одежды на незнакомце, тонкие, скорбно поджатые губы.

— Чад! Успокойся уже! — вразумительно повторил «китаец». — Мы едва смогли вернуть тебя к жизни. Лежи смирно, а то швы разойдутся!

— Я… Роберт… Эванс. Почему вы называете меня Чад? — сквозь зубы процедил Роберт, превозмогая боль и не в силах отделаться от ощущения, что внутри него говорит другой человек, говорит на чужом ему языке!

Откуда он может знать этот язык?

— Что случилось?.. Что со мной произошло?.. Где я?

— Э! Как тебя повело-то! — угрюмо усмехнулся незнакомец. — Какой такой Роберт? Ты — Чад! Наш товарищ, ты один из нас — «Серых Ангелов». Неужели всё позабыл?

«Китаец» с сомнением осмотрел лежащего на койке. Его пальцы были холодными и твёрдыми, но очень умелыми.

— Вроде бы, голову тебе удалось сохранить в целости. С телом вот пришлось сильно повозиться.

— Чад?.. Это моё имя? — удивился Роберт, хотя в голосе незнакомца звучало столько уверенности, что вряд ли он лгал ему. Да и зачем ему это?

А может быть, над ним ставят какие-то эксперименты? Те страшные эксперименты, в которых обычно уличают военных? Ведь он, судя по всему, в больнице, только в какой-то странной больнице.

— Что со мной произошло? — повторил свой вопрос Роберт, борясь с сомнениями. — Кто такие «Серые Ангелы»?.. Я не знаю вас… Я не знаю себя! — Он осторожно ощупал своё тело. — Я не помню… совсем ничего не помню!.. Почему?

— Да, вижу я, вижу, — закивал «китаец». — Что произошло? Беда случилась! Во время последней вылазки, вы втроём попали в засаду. Возможно, кто-то предал нас. Чтобы дать тебе и Виру уйти, Аэла взорвала на себе плазменную бомбу. Убила себя и охранителей, преследовавших вас, но потолок туннеля, по которому вы шли, обрушился. Взрывной волной тебя сильно задело, и Вир притащил тебя сюда едва живого. Потом мне пришлось повозиться изрядно. Мы потеряли тебя на целых десять минут. Думали, что это конец, но ты оказался не так прост. Я сделал всё, что смог, чтобы собрать тебя по частям.

«Китаец» скромно улыбнулся.

— Я — Мун, местный врачеватель. Когда-то в прошлом работал в обычной больнице, но оказалось, что лечить простых людей стало накладно для власти. Больницы закрывались одна за другой, как и школы, заводы и фабрики. Народ нищал и умирал с голода. Как-то мне предложили участие в одном сомнительном медицинском эксперименте, и я по глупости своей согласился, польстившись на деньги, но потом мне открылась правда, я будто очнулся ото сна, в котором пребывал последние годы… Э! Да что уж вспоминать об этом! Теперь уже всё в прошлом. Десять лет прошло. Сейчас все мы здесь — «Серые Ангелы», единственные, кто борется на этой планете за справедливость, кто уничтожает этих жадных и бездушных крыс, пожирающих наш народ с потрохами, отнимает последнее у оставшихся в живых после медицинских экспериментов над народом.

— Крыс? — не понял Роберт.

— Да. Всех этих олигархов и прислуживающих им сановников, вельмож, и охранителей. Они попирают законы справедливости и человечности на этой планете, пьют кровь простых людей.

Мун замолчал, будто вспоминая о чём-то своём.

— Но как такое может быть на Земле? — поразился и испугался Роберт.

— Земля? — Мун как-то странно посмотрел на него и усмехнулся. — Пожалуй, нужно дать тебе лекарство.

Он неспешно подошёл к широкому металлическому столу у противоположной стены, на котором громоздилась груда каких-то коробок.

— Постойте! — остановил его Роберт, чувствуя, как холодок страха наполняет его грудь. — Вы хотите сказать, что мы не на Земле?

— Получается, что так, — пожал плечами Мун. — И что тебе далась эта Земля?

Он вернулся к койке, на которой лежал Роберт и протянул ему небольшой пакетик с белым порошком.