Обаяние амфибий

— Ну и что? Компьютеры есть у половины офицеров, а какие они там навешивают коды и пароли от постороннего глаза — их личное дело. — Орлов покачал головой.

— С этим я согласен, но как вы объясните то, что они опасались сканирования? Причем речь шла не о простом сканировании при помощи компьютерной периферии, а о проникновении в их мысли.

— Выходит, им есть что скрывать? — Орлов заинтересованно повернулся к обер-лейтенанту.

— Именно так, майор, именно так… — Волкофф многозначительно поднял вверх указательный палец.

— Ничего не предпринимайте, Гюнтер, я разберусь во всем самостоятельно.

— Я все же прогуляюсь по коридору мимо медчасти…

Так и не вняв половине сказанного на инструктаже, а усвоив лишь то, что Грунмар не сильно отличается от Земли, Орлов поспешил в медчасть. Подозрения немца заставили майора забыть о радужном настроении и сосредоточиться на предстоящем разговоре. Ему очень хотелось, чтобы все выдвинутые Волкоффом обвинения оказались результатом легкого приступа паранойи. Доктор Сергею нравился, а неунывающий Кровицкий вызывал в майоре волну невольного восхищения подвижностью ума и необъятностью познаний. Ему очень не хотелось конфликтовать с этими людьми, как, впрочем, и с любыми другими. На таком бешеном расстоянии от дома они становились самой близкой родней, которую невольно любишь и которой не можешь не доверять.

— А, Сережа, входи, входи. — Анисимов действительно сидел перед ноутбуком что-то сосредоточенно читая. — Выспался?

Орлову вдруг вспомнился разговор перед сном. «Враждебные действия», «коварный план», «принудительный сон».

«Что это? Кошмар после чрезмерного ужина или явь, в которой доктор был прав? Ерунда, нам дали команду выспаться, чтобы на сегодняшнем инструктаже всосалось как можно больше информации, вот и весь ответ, а разговоры Анисимова — результат паники от недопонимания таких простых вещей».

Орлов все-таки боялся начать разговор. Если все сказанное вчера доктор повторит и сейчас, его придется арестовать, а делать этого Сергею крайне не хотелось.

— Хочешь поговорить о вчерашнем? — Врач заглянул майору в глаза.

Тот в ответ кивнул.

— Ты же понял, что никакой враждебности в этом не было? — Орлов с надеждой посмотрел на доктора.

— Конечно, командир, я элементарно струсил. Знаешь, этакая боязнь новшеств, будь они техническими или медико-социальными. Нам просто дали отдохнуть перед напряженным инструктажем, теперь я это понял.

Услышав подтверждение своих мыслей, Орлов расслабился и присел в предложенное Анисимовым кресло.

— Ты Кровицкого не видел, его, кажется, не было на лекции?

— Мы встречались вечером, он заходил перед отбоем, но сегодня его физиономия мне на глаза еще не попадалась. У тебя к нему что-то срочное? Если хочешь, скажи мне, а я передам, как только увижу.

— Да нет, ничего особенного. Я его сам найду. — Сергей встал. — Ну, пока, пора на продолжение лекции.

— Заходи вечерком…

— Обязательно.

Когда дверь за Орловым засеребрилась, из глубины медотсека показался Кровицкий.

— Хороший парень, я уверен, что Шахрин его тоже «зарядил».

— Ты генератор помех включил, прежде чем фамилиями тут разбрасываться?

— Обижаешь, Алексей Эскулапович, я порядок знаю. Код-то нашел? Ты давай пошевеливайся, а то ведь скоро этот любопытный «фриц» до вахтенных доберется. Те не Орлов, беседовать не станут, врежут по мозгам парой киловольт, и размышляй потом о прелестях жизни имбецилов.

8. Северо-восток. Пять месяцев назад

Паралич проходил медленно и мучительно. Основательно затекли и руки, и ноги, но я был даже рад противному покалыванию в конечностях; скоро я снова смогу двигаться, а тогда и посмотрим, что у местных Бондов за подготовка в области единоборств. Пока же стоило поразмыслить над безобразным поведением Хозяина, да, именно его, потому что Макс, какой бы он ни был самостоятельный и умный, до такого сильного хода не додумался бы никогда.

С одной стороны, Хозяин мог бы приказать мне и устно: сдайся, мол, да разузнай, пока земляне будут тебя паяльниками пытать, что успели разболтать наши храбрые, но бестолковые клайры, а заодно — где проживают великие и могучие галактические воины на этой планете. Потому что, раз мы их раньше не встречали, проживают они здесь нелегально, а это карается штрафом и принудительной депортацией.

Впрочем, на данной сладкой парочке висело нечто более серьезное, и трибунала им уже не избежать, но наказание — не самоцель Хозяев, им гораздо важнее исправление ошибок, допущенных провинившимся субъектом.

С другой стороны, для контрразведчиков гораздо привычнее выглядел захват, пусть и в результате ошибки моего компьютера. То, что компьютеры такого уровня не способны ошибаться по определению, до них дойдет, когда я внезапно сбегу из их надежного подземелья или чего-то еще, куда там они меня упрятали. Вернее, дойти до них это уже дошло, но признаться в собственном бессилии они должны были еще не скоро.