Обаяние амфибий

— Здравствуй, зеленый человечек. Как дела? — в голосе Шахрина легко определялось напряжение. Он скрывал важную вещь и скрывал ее именно от меня.

Я решил не ломать комедию и оговорить все детали будущих взаимоотношений сразу.

— Давай проясним ситуацию, чтобы не подбирать слова, а разговаривать непринужденно. Твой трюк с «запеканкой» из Конструктора удался. Не знаю, где ты взял столько инопланетных микросхем, но в то, что этот жареный плевок и есть остатки Многоканальника, на Базе поверили. Все, кроме меня, как видишь…

— И меня, конечно, — встрял Макс, махнув рукой, как заядлый репер.

— Ты хочешь исправить ошибку вашей ударной группы? — Подполковник скрестил на груди огромные ручищи.

Я выдержал паузу, чтобы показать, что при виде его мослов ничем особым не проникся, и спокойно ответил:

— Я хочу устроиться на работу.

Шахрин выпучил глаза и, расслабившись, откинулся в кресле.

— Тебя уволили? — Он подался вперед. — Уволили из-за меня?

— Не совсем… — Я ответил неуверенно.

Пусть попереживает, что из-за него.

— Что не совсем-то?! Что не совсем?! Я же вижу! И на кого ты сейчас работаешь? Этот «крендель» с тобой для чего? Если напарник — значит, вы на службе. У кого?

— Это Макс, — ответил я на все заданные вопросы сразу.

— В каком смысле? — Шахрин, недоумевая, посмотрел на скучающего кибера.

— В том самом, генерал, — ответил за меня Макс. — Месяц назад я стоял у вас во дворе в виде «ракеты», как вы изволили выразиться. Ну, а теперь… скромные чудеса галактической техники. Прошу любить и жаловать.

— Значит, вы все еще в разведке?

— Нет, мы теперь в твоем распоряжении, с некоторой долей самостоятельности. Я же обещал, что чужаки уберутся с Земли?

Шахрин кивнул.

— А еще я обещал, что произойдет это с точностью до девяноста девяти процентов… Так вот, карантин на планету наложен жесточайший. Не припомню такого нигде. Но накладывала его Планетарная Разведка, так что… Мы остались как подстраховка карантина — наблюдать и делать выводы.

— Согласен, что и за хорошим забором стоит держать собаку. Вы оставите нам Конструктор?

— Более того, Макс за ним присмотрит.

— Идет. Все мои информационные каналы к вашим услугам, только не шпионьте для кого-нибудь еще.

— Разве цепные собаки кусают хозяев усадьбы? — сходя на сарказм, вмешался Макс.

— Этот вот… робот, считается подчиненным в вашей паре или начальником? — Шахрин поморщился. — Почему он лезет, когда его не спрашивают?

Я снова улыбнулся.

— Он считается равным по званию и первым «замом» по должности, так что право голоса все же имеет.

— Вот так! — Надувшийся Макс снова рубанул ладонью воздух.

— Не замечали в последнее время ничего необычного? — Я перешел непосредственно к своей работе.

— Тишина, — убежденно ответил Шахрин, разливая кофе по чашкам.

Наливая третью, он вздрогнул, словно очнулся от задумчивости, и покосился на Макса.

— Наливай, наливай, — Макс искренне рассмеялся, — не заржавею, не бойся…

Комнату нам подполковник определил рядом с лабораторией, где стоял Многоканальник, светлую и просторную. Макс затолкал наши сумки в стенной шкаф и, усевшись за стол, принялся ковыряться в портативном компьютере местного производства. Я, не раздеваясь, завалился на кровать и, закрыв глаза, мгновенно уснул…

— Эй, коллеги, подъем, — пробасил за дверью Шахрин.

— Что, уже утро? — спросонья не понял я, садясь на койке.

— Нет, к нам гости, — распахивая дверь, ответил разведчик. — Кто-то начхал на ваш «жесточайший карантин» и завис чуть дальше Луны. Пойдем взглянем, может, узнаете?

На вполне сносных фотографиях был отчетливо виден крейсер дальней разведки клайров.

Пораженный не меньше меня, Макс молчал. Я постучал по глянцевой карточке пальцем и произнес очень раздельно:

— Этого не может быть. Чтобы клайры нарушили решение Совета Галактики — не поверю, хоть убей.

— Почему? — Шахрин пожал плечами. — Один раз они уже нарушили действовавший порядок, почему бы не попытаться вновь?

— Потому, что тогда имело место проявление излишней инициативы, порыв выполнить свой долг, а сейчас это явное нарушение приказа, — ответил я. — Основа жизни клайров — дисциплина и выполнение долга. Это не могут быть они.

— Ну ты даешь! — воскликнул Макс. — А кто же, по-твоему, прилетел на крейсере? «Жабы», что ли?

Я замер и уставился на кибера, пораженный смелостью предположения. Макс, увидев мою реакцию, интенсивно замотал головой.

— Нет, шеф, только не это!

— Почему ты так уверен? А как же случай со «Степаном Андреевичем»? Проницательность у воинов нулевая, поэтому твоя версия может быть не такой уж невероятной.

— Вот послушай, — не сдавался Макс, — чтобы захватить корабль, кочевникам надо на него для начала пролезть, так? Проковырять дырку в корпусе не под силу даже самим клайрам, а не то что амфибиям на их разнокалиберных лоханках. Это раз. В каком-нибудь порту проскользнуть мимо охраны тоже невозможно. Она автоматическая и влиянию Великого Дара не поддается. Это два. Построить такой же, как у клайров, крейсер могут только сами клайры. Это три.

— А кто сказал, что это такой же крейсер? — вмешался в наш спор Шахрин.